-Это меня и волнует. Даже у людей есть определённый запах, у нее же нет никакого. Если закрыть глаза, и заткнуть уши, то, как будто кроме нас двоих тут больше никого нет. Я никогда не слышал о подобном.
-Когда она придет в себя?
-Я не могу этого сказать. Я не знаю. Она восстанавливается, но очень медленно. Регенерация тканей происходит как у…
-Как у обычного человека?
-Да.
-Она моя дочь, Вер. Прошу верни мне ее… – отец сказал это как-то обреченно, и едва ли различимо. – Я не могу потерять еще и Алису.
Ответил ли что-то собеседник отцу, я не услышала, так как меня опять утянула в свои объятия тьма. Почему-то беспроглядной эта тьма не была, я постоянно видела перед глазами картинки своего прошлого. Того как я была лучшей охотницей в стае, многие завидовали моей способности выслеживать и чуять добычу на многие километры вокруг. Слух позволяющий слышать, как кровь циркулирует по всему организму, в любой точке тела. Зрение, для которого и микроскоп не нужен, видела все в мельчайших деталях, почти в молекулах.
Следующее мое пробуждение было куда лучше, потому что первое, что я сделала, открыла глаза и осмотрела больничную палату. Вокруг куча медицинских приборов, не прекращающих издавать монотонные надоедающие звуки.
-Лиса? Как ты себя чувствуешь? – в поле моего зрения появился наш доктор, Верлис. Хороший и добрый мужчина, всегда помогал, а иногда и прикрывал наши с братом похождения.
-Что случилось? – сипло спросила я.
Попытка приподняться не увенчалась успехом, потому как стоило пошевелиться, как ноги пронзила непонятная тянущая боль. И такое ощущение, будто мои ноги стали весить на несколько килограмм больше, чем были раньше. Не без труда, приподняв голову, смогла увидеть обе свои ноги, почти до бедер, загипсованные.
-Что ты помнишь? – Вер, подошел ко мне с правой стороны, и, приложив совсем немного сил, уложил обратно на спину. Вколол мне что-то щипучее, и стал мерить давление.
-Смутно. Все как в тумане.
-Ты с Джеком попала в аварию… – все также избегая смотреть мне в глаза, Вер закончил все процедуры и отошел к прикроватной тумбочке якобы за лекарствами. По его хаотичным движениям, и немного дерганому виду, я поняла, что что-то не так. Проснувшись, я не обратила внимания, потянувшись к брату, как делала всегда, как только мы пропадали из поля зрения друг друга, я ничего не почувствовала. Как будто бы его вообще никогда и не существовало. У меня вообще внутри была полнейшая пустота. Если закрыть глаза, я даже не могла бы сказать есть ли здесь Вер, или это лишь глюки.