– Может, все-таки останешься?
– Я еще никуда не ухожу, – пробормотала она, но я чувствовал, как напряглось все ее тело – Машка не любила всех этих ванильных прелюдий, уж не знаю, почему.
Ей всегда приятнее было, если я жестко брал ее, например, за шею сзади, даже если собирался просто поцеловать – вот в таком антураже и поцелуи ее не злили, как обычно.
– Пойду в душ, – объявил я, выпуская ее из рук, но Машка вдруг спросила:
– Можно с тобой? – и я удивился – она крайне редко соглашалась на подобные мои предложения.
– Можно.
Это разрешение значило только одно – я настроился сперва на ваниль, и Машке придется удовлетворить это мое желание, даже если ей это по каким-то причинам не понравится.
Раздел я ее сам – любил делать это, мне нравилось наблюдать за тем, как меняется выражение Машкиного лица, как ее тело отвечает на мои прикосновения. Поставив ее в ванну, я быстро скинул на пол свои шмотки и тоже присоединился, включил воду, направив струю душа прямо на нас. К моему удивлению, Машка сегодня не сопротивлялась особо, наоборот – прижималась ко мне и отвечала на ласки.
– Ты чего это? – спросил я, отрываясь от ее груди, и Машка, чуть улыбнувшись, пожала плечами:
– Ты сегодня какой-то не такой…
Я прижал ее спиной к кафельной стене, забросил ноги себе на бедра и задвигался, глядя Машке в глаза. Она не отводила взгляда, только все сильнее прикусывала нижнюю губу и все чаще дышала. Я чувствовал, как ее ногти впиваются мне в плечи, и с каждым моим движением их давление усиливается. Машка наконец закрыла глаза, запрокинула голову, и я, увидев прямо перед глазами ее напряженную шею, не выдержал, сделал еще пару резких толчков и выпустил Машку, скользнувшую по моему влажному телу в ванну.
– Ну, ты даешь… – пробормотала она, глядя на меня снизу и откидывая назад мокрые волосы.
– Не волнуйся, ты свое получишь, – процедил я, тоже не слишком довольный своей скорострельностью. Но ее шея всегда сводила меня с ума и мешала контролировать движения, ничего не поделаешь…
– А кто сказал, что я волнуюсь? – она встала и обняла меня, прижалась, чмокнула куда-то за ухо, поднявшись на цыпочки. – Совершенно даже не волнуюсь… ты ведь лучший у меня… – ее шепот словно обжигал кожу на шее, я чувствовал бегущие мурашки и бьющие в бок водяные струи.
– Все, давай выбираться отсюда… – пробормотал я, выключая воду и делая шаг из ванны на коврик. – Иди-ка… – поймав Машку за талию, я легко поднял ее и поставил рядом с собой, дотянулся до большого полотенца на крючке.