Глава 5. Путешественник поневоле.
Пятого января вечером я уехал в Самару, в Управление Куйбышевской железной дороги с отчетом о проделанной работе в прошедшем году. К обеду я успешно отчитался и был совершенно свободен. Пошёл на вокзал и стал в очередь в кассу за билетом. По роду службы у меня был проездной билет формы 3-К, который давал право на бесплатный проезд в купейном вагоне любого поезда по Куйбышевской железной дороге. Вскоре я закомпостировал посадочный талон на поезд Самара – Пенза, время отправления двадцать два часа. Десять часов свободного времени. Не привыкший к такой роскоши, я начал думать, как с пользой провести его. Я хорошо знал город и его окрестности. Более двадцати лет назад я приехал сюда с женой по распределению после окончания института. Здесь мы прожили около пяти лет, родили двух сыновей, получили первую квартиру. Я отслужил год срочной службы в Приволжском военном округе. Под моим руководством строили два жилых дома, больницу, санаторий – профилакторий, цех для осмотра электровозов. Здесь у меня осталось много друзей и сослуживцев. Погруженный в воспоминания, я вышел на привокзальную площадь, сел на проходящий троллейбус и уехал на набережную Волги. Обрывистый берег реки был укреплён бетонными плитами. По верхнему краю обрыва проходила невысокая гранитная стена, на которую с интервалом шесть метров были установлены бетонные двухметровые столбы. Пространство между столбами были заполнено кованной металлической решёткой. Река пятьдесят метров не доходила до берега, образуя пляж с жёлтым речным песком. Во время половодья вода в реке поднималась более чем на пять метров. Волны плескались у гранитной стены, уходя, вода очищала пляж и пойму реки. Вдоль стены ближе к городу по всему берегу реки тянулась аллея, из двух рядов молодых лип, разделенных между собой бетонной пешеходной дорогой. Между деревьев разбиты цветочные клумбы. Вдоль дороги с двух сторон были расставлены большие парковые скамейки. Особенно хорошо здесь было летом в июне месяце. Цвели липы и цветы на клумбах. Их аромат собирал большое количество диких пчёл прилетающих с противоположного берега Волги, за которой находилась степь, поросшая травой и редкими кустарниками по пойме реки.
В такие дни по выходным мы приезжали сюда с ребятишками. Купались в прохладной реке, загорали на пляже. Ближе к вечеру бродили по аллее. Когда маленькие уставали, мы садились на скамейку лицом к Волге и ели мороженое. Слушали жужжание пчёл и пение птиц. Смотрели на широкую гладь реки, уходящую почти до горизонта, по которой проплывали речные суда, катера, баржи и моторные лодки. Голубизну неба и синь реки разделяла, узкая зелёная полоска противоположного берега. Как тогда нам было хорошо! Сейчас зима, но тоже красиво. Я шёл по зимней аллее. Всё что мог охватить человеческий взгляд, было покрыто снегом и инеем. Под лучами яркого зимнего солнца, каждая снежинка сверкала и переливалась изумрудами. Переводя свой взгляд с реки, её берегов, на аллею, деревья, скамейки я ощущал себя героем прекрасной зимней сказки. Где на белом фоне снежной пелены, каждый встречающийся предмет, был словно осыпан драгоценным серебром. Некоторые деревья на аллее были подсажены взамен погибших, и выглядели почти как двадцать лет назад молодыми и стройными. Основная масса моих старых знакомых была в расцвете сил с крепким стволом и мощной кроной.