– Что у вас случилось? – спрашивает чуть свысока. – Чего кричите?
– Все у нас хорошо, – огрызаюсь. – Раздевайся, Миш, пожалуйста. И не капризничай.
Киваю маме, чтобы следовала за мной и, развернувшись на кухне, быстро шепчу:
– Так больше не может продолжаться, мам! Надо познакомить его с родным отцом. Вдруг у Авдеева есть семья. Настоящая семья, которая полюбит нашего Мишку.
– Не может быть и речи, – недовольно морщится Роза. – Не говори глупостей. Мишу я никому не отдам. Он мой внук!
– Это очень эгоистично… И жестоко по отношению к нему!
– Вздор! – мама делает театральный взмах рукой. Все ее движения плавные, такие, за которыми приятно следить. – Я не эгоистка. Чтобы я больше не слышала этих глупостей, Астра!.. Миша будет жить с нами.
– Ты разве не понимаешь? Его травят дети, а что будет дальше? Неужели тебе хочется, чтобы он рос сиротой при живом отце.
Пожалуй, впервые за два года вижу на ее лице реальный страх. Страх потерять нашего Мишку.
Я тоже боюсь…
– Мы его не знаем, этого Авдеева. Вдруг он психопат? Или этот… квадробер? – Роза складывает губы уточкой.
– Мам, ну ты загнула, – смеюсь. – Ему двадцать восемь лет, и он известный в области бизнесмен!
– Ну и что? – мать капризно задирает подбородок. – Хватит меня расстраивать перед Рождеством. Иди лучше маску на лицо сделай. Бледная как поганка. Я тебе на стиральной машинке все оставила.
– Ну спасибо, мам…
Объяснять, что в мои двадцать плюс использовать те же средства для кожи, что Роза в пятьдесят, – бесполезно. Такой человек. Не видит она между нами разницы.
Долго смотрю на себя в зеркало, стоя в ванной комнате. Прислушиваюсь к звукам в гостиной. Миша вроде развеселился, подпевает в тон мужскому голосу из телевизора новогоднюю песенку и громко хихикает.
А у меня кошки на душе скребут. Огромные кошки с острыми когтями.
Неправильно это. Не должно быть так.
Даже в песне поется: «Так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети».
Выйдя из ванной, заглядываю в комнату к маме. Она, как и всегда, перед праздником решила прилечь ненадолго отдохнуть. Сердце отчаянно стучит, но я иду к себе и надеваю загодя приготовленное новое платье, из-за высокой талии и разлетающейся юбки больше похожее на кукольное.
Миша заглядывает ко мне и виновато опускает глаза.
– Прости, Ася… Я тебя расстроил.
– Ничего страшного, Миш.