Рано утром я уже был на предприятии. Опешивший директор после зачитанного приказа о своем увольнении вначале трусовато сбежал, внезапно сказавшись больным, и объявился лишь спустя несколько суток для передачи дел и должности назначенному руководителю. Я же, посадив в директорское кресло нового, достойного человека, отправился в администрацию города, где, кстати, неожиданно для себя нашел полное понимание властей в отношении смены руководства завода. И это было действительно неожиданно, поскольку очень часто в подобных ситуациях территориальные органы управления осуждают действия федералов, говоря о каких-то невероятных падениях производства, потере рынка сбыта и прочих ужасах экономики от непродуманного вмешательства центра. Хотя оно, это производство, не без их попустительства, молчаливого согласия и нежелания отстаивать государственные интересы, а, говоря откровенно, с их «помощью», вначале попадает в долговую яму, а затем, пройдя процедуру банкротства, переходит в родственные руки одного из членов семьи большого босса. И уже можно смело говорить о частном секторе и его поддержке, о рыночных отношениях и много еще о чем в свете новой жизни и новых перемен, когда государственные активы в одночасье становятся собственностью отдельных лиц.
Минсельхоз и Гордеев в канун Нового года
Предновогодняя лихорадка завладела Москвой. Все движение в городе от праздничной суеты пришло в ступор. По случаю, выбираясь из этого ступора, я приехал в Минсельхоз, вернее, меня попросили туда заехать. В зале коллегии, в ожидании министра Гордеева, темень чиновничья. В предвкушении Нового года они обнимаются, лобызаются, поздравляются. Но главный поздравитель, министр, пока еще не удостоил своим появлением всю подначальную ему братию. Министр не пунктуален. Стрелки уже давно перевалили за обозначенные им 11 утра. Ну вот, наконец, с двадцатиминутным опозданием, и он. Вошел осторожно, мягко сел и стал читать об итогах года. Темно-русые усы и такого же цвета волосы, голубые глаза, костюм, похоже, от «Китон» и бордово-красный, в светлую полоску галстук на фоне голубой рубашки. Вот и весь образ министра. У кого-то мобильник выдал долгую мелодию: «не думай о секундах свысока…». Министр не растерялся: «Знакомая, семнадцать мгновений весны», – сходу прокомментировал Алексей Васильевич, словно он находился на передаче «Угадай мелодию».