Я отшатываюсь, будто от пощечины:
– Я не женоненавистник.
Она наклоняется за парой розовых пушистых тапочек.
Из тех, что в огне превращаются в пластик.
Я стараюсь не всматриваться в то, как ее шорты плавно ползут по гладкой коже бедер.
– Тогда тебе стоит попробовать не смотреть на меня с такой ненавистью.
Я не первый раз слышу это от разных людей, но впервые сталкиваюсь с реальностью – с вызванными моим поведением эмоциями. Все произошло ненамеренно. И, уверен, такое выражение лица стало моим повседневным. Мышцы, отвечающие за улыбку, давно потеряли тонус.
– Я не испытываю к тебе ненависти.
Она встает, и на ее лице возникает кривая ухмылка, а медные волны рассыпаются по шее:
– Почти одурачил меня.
– Мне очень жаль.
Она выпячивает подбородок и прижимает руку к уху:
– Что-что, простите? Кажется, мне что-то послышалось.
– Я… Прошу прощения, – бормочу я. – Мне трудно с ним что-то сделать.
Я смотрю, как ее плечи опускаются, когда она с шипением выдыхает.
– Зато честно. Но ни за какие деньги в мире ты не сможешь заставить меня остаться здесь и быть все лето твоей грушей для битья.
Мне охренительно нравится грудь этой девушки. Если бы меня не бесило то, что она меня привлекает, я бы ей аплодировал.
Я оглядываюсь через плечо в сторону комнаты Люка – там спит целый мой мир. Маленький мальчик, пришедший в восторг от перспективы провести следующие пару месяцев с этой огненной женщиной, что стоит передо мной.
– Останься, – бормочу я, поднимая руку, чтобы остановить ее, и вглядываясь в линию на полу. Эта полоска металла мешает мне ворваться внутрь, вытащить ее обратно, посадить за стол и заставить выслушать меня.
Уилла перестает запихивать вещи в сумку, затем поворачивается ко мне лицом, скрещивает руки под пышной грудью и выпячивает бедро. Если бы гонор был человеком – это была бы она.
– Умоляй.
– Чего?
– Ты меня слышал. – Ее губы даже не дрогнули. Она серьезна. – Умоляй.
Щеки начинают пылать против моей воли. Сердце гулко стучит в груди. Она нешуточно давит на меня. Я не могу позволить этому продолжаться. Но смогу ли я проглотить это ради того, чтобы она повернулась ко мне задницей?
Может быть.
– Пожалуйста, останься.
Она никак не реагирует, только вздергивает бровь.
– Не уходи.
Она поджимает губы самым отвлекающим образом.
Со вздохом я упираюсь руками в бедра и поднимаю глаза на покрытый пятнами потолок.