Добравшись до клиники, Артур высаживает меня у крыльца.
– Я буду здесь, Кира Юрьевна! – кивает мне на стоянку водитель. – Если нужна помощь – звоните.
Оформляю необходимые бумаги в регистратуре, и поднимаюсь к нужному кабинету. Меня ведет гинеколог с большим стажем Ершов Андрей Викторович. Его выбирал мне по рекомендациям лично Макар. Изначально, мы вместе приходили на прием и УЗИ. А вот последние два раза – нет.
– Добрый день, Кирочка! – тепло улыбается мне врач. Невысокий, седовласый мужчина. – Что случилось?
– Здравствуйте! Мне кажется, что малышка стала меньше шевелиться. Я немного понервничала на днях, возможно, с этим связано?
– А что же Вы нервничаете, голубушка? У Вас такой прекрасный муж, – бьет по больному Ершов. – Таких еще поискать. Искренне заинтересован, вовлечен.
– Да уж, – буркаю себе под нос. – Прекрасный.
Врач проводит осмотр, слушает сердцебиение плода и отправляет меня КТ.
– Все в норме, моя хорошая! – сообщает мне в конце приема. – Ребеночек сейчас максимально набирает вес, места становится меньше, поэтому и кажется, что шевеления реже.
– Спасибо, Андрей Викторович! – пожимаю ему руку на прощание.
– У вас партнерские роды, без изменений, Кира?
– Эээ, не знаю. Макар Денисович очень занят. Возможно, не будет присутствовать.
– Ну, время еще есть. Определитесь!
– Разумеется! – киваю на прощание, и покидаю кабинет.
Также, в полнейшем молчании, мы возвращаемся с Артуром домой. Специально ему ничего не говорю, чтобы он не передал информацию моему мужу. Понимаю, что поступаю глупо, потому что у Макара есть доступ, но упорно молчу, периодически ловлю задумчивый взгляд в зеркало заднего вида. И чего он пялится?
Приехав домой, убираю в шкаф обменную карту, и отправляюсь на кухню. Во мне борются две Киры. Первая собирается приготовить мужу еду на завтра, или хотя бы прикинуть, что есть из продуктов. Вторая же рекомендует заказать доставку и обожраться роллами, а Раевского оставить голодным. Злая Кира побеждает, и я заказываю себе Филадельфию с креветкой и удон с курицей.
Налопавшись до отвала, чищу зубы, и заваливаюсь в кровать. Прибираться тоже не буду. С неудовольствием замечаю тонкий слой пыли на прикроватной тумбочке и раздраженно отворачиваю голову. Пыль лежит, и я полежу!