– Да что ты за человек, Бэй Ху, – прошипел сквозь зубы Ши Цзысюй. – Янь Цюлинь там совсем один. Ты ведь видел, что с ним происходит!
– Именно потому, что я видел, я и не могу тебя отпустить. Или ты так хочешь поскорее сдохнуть? – глаза Бэй Ху словно сверкнули в лунном свете, и Ши Цзысюй невольно поёжился от холода.
– Он не причинит мне вреда…
– Серьёзно? И ты говоришь это после того, что случилось в Фуюнь? – Бэй Ху подошёл ещё ближе. – Спроси себя, что бы было с тобой, если бы Янь Цюлинь остановился хоть мгновением позже?
– Это не имеет значения. Я жив, важно только это. Я знаю Янь Цюлиня и знаю, что он не виноват в том, что случилось. И мне плевать, кто и что думает по этому поводу. Дай мне уйти, – Ши Цзысюй медленно вынул меч из ножен. – Я не хочу сражаться с тобой, но пойду на это, если придётся.
– Тебе он настолько дорог? – Бэй Ху впился глазами в Ши Цзысюя.
– Да.
Едва стих голос, как молниеносной голубой вспышкой сверкнул меч Бэй Ху. Ши Цзысюй моментально среагировал, уклонившись от удара, и атаковал в ответ. Они были равны по силе, за всё время обучения в Хунфэн, никому из них так и не удалось взять верх в поединке. Но сейчас ничья бы не устроила Ши Цзысюя. И он, стиснув зубы, кинулся вперёд. Они больше малого часа обменивались на удивление бесшумными ударами, носясь по верхушкам деревьев. Но как только Ши Цзысюй пытался отойти к подножию, Бэй Ху делал всё, чтобы не позволить ему это сделать. После очередной атаки Ши Цзысюй отпрыгнул в сторону, приземлившись в двух чжанах13 от Бэй Ху. Дыхание обоих было учащённым. Они смотрели в глаза друг другу, и Ши Цзысюй вдруг понял, что со взглядом Бэй Ху было что-то не так. Он не был привычно холодным. В нём плескались эмоции – злость, раздражение и, кажется, отчаяние. Ши Цзысюй был немало удивлён. Прежде ему доводилось видеть лишь пренебрежительный или яростный взгляд этого человека во время боя, но то, что он увидел сейчас, было совершенно иным.
– Зачем тебе ввязываться в это? – холодным тоном спросил Бэй Ху, и его глаза снова стали привычно равнодушными. – Это ведь не твоя проблема, Янь Цюлинь должен разбираться с этим сам.
Ши Цзысюй тут же вспыхнул:
– Да потому что он мой лучший друг! Понимаешь, бесчувственный ты пень! Он мой друг, он мне как брат! Да пусть он хоть половину цзянху перережет, я всё равно его не оставлю! Я найду его, если надо будет свяжу, запру в какой-нибудь лачуге и буду прятать до тех пор, пока его мозги не встанут на место! – Ши Цзысюй перевёл дыхание. – Да что я перед тобой распинаюсь… Ты ведь идеальная и непоколебимая ледяная статуя, не способная чувствовать, тебе плевать на других.