Мой враг по переписке - страница 22

– Что на ужин? – спросил я.

Она обернулась и улыбнулась мне.

– Мы закажем пиццу.

– Но сегодня не пятница, – нахмурился я.

– Сделаем исключение, – сказала мама. – Можем взять любую начинку, какую захочешь.

– А как же папа?

Папа обычно не позволял выбирать начинку. Мы заказывали то, что хотел он.

– Папа сегодня вечером не вернется. – При этих словах она отвернулась.

– О… Почему?

Она пожала плечами, заставила себя взглянуть на меня и сложить непослушные губы в улыбку.

– Он уехал по работе. Может, его не будет пару дней.

Я понял: что-то не так. Папа никогда раньше не «уезжал по работе» так, чтобы не возвращаться домой. Еще и мама вела себя странно. Я раньше не видел, чтобы она так притворялась, будто все в порядке, когда покрасневшие глаза говорили совсем о другом. Она взяла телефон и протянула его мне.

– Хочешь сам заказать пиццу?

– Конечно, – сказал я, забирая его, и мама пошла по своим делам. Я с минуту смотрел на телефон, а потом повернулся к ней, выходившей из кухни.

– Мама?

Она застыла, медленно повернулась и посмотрела на меня, обеспокоенно нахмурившись. Я хотел бы надавить на нее, чтобы она рассказала мне правду, но под таким взглядом не мог заставить себя это сделать.

– Можно я закажу себе шипучки? – спросил я вместо этого.

– Конечно, милый. Заказывай что хочешь. Сегодня твой вечер.

Папа не вернулся домой ни на следующий вечер, ни на следующий после него. Я мог позволить себе отвлекаться на то, что его нет, но решил сосредоточиться на учебе и тщательной подготовке к экзаменам. Письмо Наоми было последним, что меня интересовало. Я почти забыл про него, пока не разобрал рюкзак после окончания восьмого класса. Я был разочарован, что папа не приезжал, но, кажется, меня это не сильно удивляло. Я знал: что-то происходит. Просто хотел бы, чтобы мама сказала мне об этом прямо.

Когда я нашел письмо, то сидел на кровати, а Рокки устроился у моих ног. Он был большим псом и занимал почти все пространство на полу между кроватью и стеной. Я вытащил письмо из конверта и перечитал его. Сейчас казалось бессмысленным придумывать что-то грубое в ответ. У меня не осталось сил на то, чтобы писать Наоми. Я был в ужасном настроении. Какая ирония: в пятом классе эта переписка началась из-за моего дурного настроения в тот день, а теперь я мог поддержать ее грубостями, только когда был счастлив.