– Сколько тебе осталось? Год? Два?
Она закрыла глаза, и я заметил, как пара слезинок скатилась по ее щекам.
– Скорее всего, месяцы. От химии мне может стать лучше, и, возможно, я проживу немного дольше, но врач не… врач не… – Она всхлипнула. Я крепче сжал ее руку. Когда она заговорила снова, ее голос звучал слишком слабо. – Врач говорит, что мне повезет, если я переживу апрель.
Второй специалист подтвердил диагноз первого доктора. В начале, несколько недель после этих новостей, я был в стадии отрицания. Никто бы не сказал по ней, что она смертельно больна. Я опасался, что химиотерапия может изменить ее. Наверное, я боялся, что врачи ошиблись и что она на самом деле здорова, а химиотерапия только ослабит ее. Но совсем скоро рак показал свое уродливое лицо.
После того как я пропустил несколько дней, чтобы ухаживать за мамой, она настояла, чтобы я вернулся в школу. Мы поспорили из-за этого. У нас оставалось так мало времени вместе, и я не хотел проводить большую часть дня вдали от мамы. Но от химиотерапии ей стало немного лучше, и она вознамерилась пережить прогноз врачей как минимум на месяц. Она сказала, что ее единственная цель – увидеть мой выпускной, и если я не буду ходить в школу каждый день, то могу отнять это у нее. После этого я перестал с ней спорить.
Было сложно писать Наоми грубые письма, пока я смотрел, как моя мать слабеет с каждым днем. Когда ушел отец, я использовал письма к Наоми как возможность выпустить злость, с которой он меня оставил. Но когда мама заболела, когда стало ясно, что она медленно умирает, я чувствовал только отчаяние. Она не хотела оставлять меня – ее забрали у меня против воли.
Когда моя мать заболела, письма Наоми стали необходимым отвлечением.
Дорогая Наоми.
Ты не поступишь ни в один из колледжей, куда подала документы, потому что ты не так умна, как думаешь. Твои родители и учителя врали тебе все эти годы. Ты, скорее всего, даже не выпустишься. Директор объявит твое имя, даст пройти к сцене и, вместо того чтобы поздравить, как остальных учеников, скажет, что ты провалилась и тебе надо заново начинать старшие классы. Все последние четыре года. Это будет ужасно унизительно, но я буду не особо удивлен.
С любовью,
Лука
Отвлекаясь от школы, не будучи маминым поваром или шофером, я ловил себя на том, что изучаю страничку Наоми. Раз за разом просматривал все фото, которые видел сотни раз, прежде чем перейти к новым, которые еще не видел. Она постила что-то свежее почти каждый день. Я гадал, знает ли она, что ее личные мысли доступны всему миру. Знает ли она, что я могу прочесть все то, что она не пишет в своих письмах. Иногда она публиковала что-то смешное, иногда рассказывала о том, что планирует делать в тот день, а иногда ругалась на то, как ее обижали. Если учесть мою слежку в интернете и письма, которые она присылала мне с пятого класса, мне начинало казаться, что я знаю ее. Я сомневался, что ее друзья догадывались о том, насколько черное у нее чувство юмора.