Это была идея мамы Лакс – переехать в Сан-Диего после развода, чтобы начать все сначала в месте, которое принадлежало бы только им. И все было замечательно, пока она не заболела, когда Лакс была на втором курсе. Рак поджелудочной железы, внезапный и разрушительный, сначала крошечный, но распространившийся по всему телу. Однако ее мама упорно боролась. Врачи дали ей шесть месяцев, а она продержалась три года, но каждый был тяжелым испытанием, поэтому, когда она наконец умерла, Лакс почувствовала облегчение.
«Все кончено, – подумала она тогда, – по крайней мере, ее страдания закончились».
Так оно и было, но из-за этого в жизни девушки образовался странный трехлетний пробел. В последний раз, когда все было нормально, ей было двадцать, она училась в Калифорнийском университете и вела довольно типичную жизнь – занятия, вечеринки, случайные связи.
Затем телефонный звонок. Голос мамы на другом конце провода дрожал. Вся ее жизнь перевернулась в одночасье.
Три года, прошедшие между этим телефонным звонком и той ночью, когда Лакс собрала свои вещи и покинула дом, который она больше не могла себе позволить арендовать, прошли как в тумане, и когда туман рассеялся, она обнаружила, что ей не удалось сохранить даже самую малую часть своей прежней жизни. Друзья устали от звонков и сообщений, оставшихся без ответа, семьи в Калифорнии не осталось, а ее отец… Что ж, она к чертовой матери уничтожила все шансы на теплые взаимоотношения.
С тех пор Лакс живет на автопилоте – она работает, чтобы оплатить аренду захудалой квартирки, которую делит с тремя другими девушками, и строит планы максимум на следующую неделю, а иногда – только на следующий день.
Но заметки Нико, кажется, что-то в ней пробуждают.
– Сколько времени это займет? – уточняет Лакс, а парень пожимает плечами.
– Доплыть до Гавайев? Плюс-минус три недели. Зависит от многих обстоятельств.
– Ты плывешь один?
Лакс пытается представить, каково это – оказаться посреди бескрайних вод, в полном одиночестве, когда единственное, что отделяет ее от смерти – это корпус из стекловолокна и ее собственные навыки. Это пугает, но в то же время… возбуждает?
– Думаю, это тоже зависит от многих факторов, – отвечает Нико, улыбаясь ей, и сердце Лакс делает аккуратное сальто в груди.
Остаток вечера пролетает незаметно. У нее есть другие столики, но она постоянно ощущает присутствие Нико, ее взгляд то и дело находит его в укромном уголке бара. Когда ее смена заканчивается, а он сидит на прежнем месте, ожидая девушку, в ее душе восходит солнце.