Если честно, тату просто дурацкое. Типичная для белого парня фигня, которая на самом деле ничего для него не значит, но через три дня после нашего знакомства он добавил с одного края завитушку в виде буквы «Л». Это хотя бы мило.
Он сам был милым.
Конечно, он и сейчас такой, но когда мы только познакомились, все было иначе. В начале нашего бурного романа исходившее от него спокойствие стало желанным бальзамом для моей души после долгих лет борьбы с маминым раком: после больниц, побочных эффектов химиотерапии, громких ссор с отцом по телефону.
Нико из тех парней, которые могут сказать что-то вроде: «Не волнуйся о том, что тебе не под силу исправить», и ты веришь ему – будто он открыл лучший, более просветленный образ жизни. И тебе даже не хочется ударить его.
Ладно, иногда не хочется ударить.
Сейчас он попивает содовую и кивает мне:
– Это все равно была дерьмовая работа.
– Еще какая дерьмовая!
– Ты всегда можешь найти новую, например завтра, – продолжает он, указывая на меня стаканом.
Я проглатываю лапшу и пожимаю плечами.
– Почему бы нам не посмотреть, сколько мы накопили? Вдруг нам удастся наконец починить «Сюзанну»?
Он не отвечает, просто мотает головой из стороны в сторону – жест, который я видела тысячу раз. По сути, это означает что-то вроде «эх» или «мы можем поговорить позже», и меня внезапно охватывает разочарование.
Никуда не деться от того факта, что Нико здесь счастлив. Он говорит, что хочет путешествовать, как мы и планировали, но чем больше времени проходит, тем отчетливее я вижу, как он обустраивается, пускает корни. Ему нравится его должность, нравится работать с лодками. Он из тех, кто способен влюбить в себя кого угодно, у него повсюду друзья, а коллеги его просто обожают (поэтому у нас есть бесплатное жилье). Если кто и может «расцвести там, где его посадили», так это Нико.
Не уверена, что я хоть где-нибудь расцветала. Иногда я сомневаюсь, что способна на подобное. Может быть, именно поэтому идея о невозможности прижиться так привлекательна для меня.
Или мне просто надоело убирать дерьмо за другими – иногда в буквальном смысле.
Я принимаюсь за еду и бросаю взгляд в сторону кассы, где очередь наконец поредела. Уже почти два, а это значит, что закусочная скоро закроется и Нико вернется на пристань, а я пойду… полагаю, домой? Сидеть на диване и ждать, когда Нико вернется с работы?