– Привет!
– Привет, Одуванчик, как жизнь? – он обнял ее за плечо и чмокнул в щечку. – А я вот валяюсь. Ленюсь. Как тебе такая перспектива?
– Какая? – не поняла Оля.
– Лениться вместе, – пояснил Сережка, дотянулся до гитары, лежавшей неподалеку от него на полу, и немного побренчал струнами, настраивая ее.
– Научи меня играть, – попросила Одуванчик, с интересом разглядывая инструмент, и осторожно прикоснулась к одной из струн пальчиком. Сережкина рука автоматически накрыла ладонь девушки. Их взгляды встретились на мгновение.
– Давай никогда не расставаться? – неожиданно даже для себя предложил он. Как-то само вырвалось, ничего такого он не собирался говорить. Но сказал – и осознал, что ничуть об этом не жалеет. Даже наоборот: хочет, чтобы так и вышло.
Оля, удивленная, какое-то время молчала, потом улыбнулась так нежно, что у Сережки сердце защемило.
– Хорошо, – просто ответила она. Полудетские черты ее приобрели оттенок озорства. – А что мы будем делать вместе всю жизнь?
– Возьмем гитару и пойдем бродить по дорогам, давать концерты на площадях, ночевать в стогах душистого сена и любоваться звездами, – начал перечислять Сергей.
– Вот это да! – мечтательно восхитилась Оля. – А зимой?
– Зимой мы будем возвращаться домой, пить на кухне чай с вареньем и есть мамины пироги, вспоминая лето. Кстати, – он потянул носом воздух, – пироги-то уже поспели!
Он мигом слез с кровати и ласково потрепал девушку за щеку, склонившись к ней для этого:
– Не скучай, я сейчас вернусь, – и выбежал за дверь.
Этот Город ничем не отличался от других. Те же налезающие друг на друга от тесноты домишки из серого камня на окраинах, такие же грязные и унылые бедные кварталы, резко контрастирующие с богатыми белеными виллами. Упитанные свиньи валялись в лужах, напоминая чем-то бегемотов. Одинокие козы бродили вдоль дороги и щипали редкие травинки, кое-где пробивающиеся из-под камней. Но чем дальше к центру, тем шире и чище становились улицы, симпатичнее здания, больше простора и веселья в воздухе.
Музыкант оказался на площади, вымощенной серовато-коричневым булыжником, гладким от множества лет и ног. По одну сторону высилась небольшая церковь, по другую – ратуша. А чуть дальше вглубь улиц болталась вывеска Трактира – лучшего в городе питейного заведения с гордым названием «Корова и Петух». Оттуда слышался смех, доносились крики, музыка и аплодисменты. Усталый путник, не долго раздумывая, направился прямиком туда.