– У нас есть сведения, что хулиганствующие элементы выкрикивали антиправительственные лозунги. Это так?
– Ничего серьезного. Обычные пьяные выходки.
– Я поражаюсь вашему благодушию! – воскликнул присутствовавший при разговоре начальник политуправления УВД. – У вас в районе какие-то молодчики настраивают молодежь против партии и правительства, а вы считаете это обычным хулиганством? Вы чего хотите добиться? Чтобы нас на бюро обкома КПСС вызвали? Антиправительственные проявления должны быть ликвидированы, виновные – наказаны.
– Не надо так спешить! – остановил главного политработника генерал. – Давайте не валить в одну кучу хулиганство и умышленный подрыв авторитета советской власти. Если мы выявим виновных, то какое обвинение им предъявим? Антисоветская агитация и пропаганда? Вы представляете, к каким последствиям это приведет? Из министерства тут же нагрянет комиссия, будут выяснять, как мы допустили появление в городе организованной антиправительственной группы. Из-за какого-то пьяного хулигана с нас шкуру спустят, на всех совещаниях позорить будут. Не будем раздувать из мухи слона! Массовые беспорядки пресечем, единичное антиправительственное высказывание поставим на контроль, посмотрим, не проявит ли себя антисоветчик еще раз. Кислицын, у вас есть предложения по наведению порядка?
– Остановить нагнетание обстановки можно только одним способом – направить на патрулирование враждующих микрорайонов батальон милиции. Своими силами я не справлюсь.
Батальоном милиции, о котором шла речь, было одно из подразделений внутренних войск, дислоцированных в областном центре. Службу в нем проходили призывники, не имевшие судимости, морально устойчивые, физически развитые. На патрулирование военнослужащие батальона выходили в милицейской форме, ничем не отличавшейся от форменного обмундирования кадровых сотрудников милиции. Солдаты при несении службы находились в более жестких условиях, чем их коллеги из РОВД. За невыполнение плана по мелким хулиганам и пьяницам профессиональных милиционеров начальство могло пожурить, в крайнем случае – лишить премии. Солдат же за отсутствие показателей ждали наряды вне очереди и внеочередные выходы на патрулирование. Лозунг «План – это приказ!» висел в каждой казарме. Приказы в армии принято исполнять, и солдаты шли на все, лишь бы не лишиться законных дней отдыха и поощрений. Ради плана они могли отправить в медвытрезвитель слегка выпившего гражданина. Любителям крепкого словца без разговоров выкручивали руки и доставляли их в РОВД. Спорить с солдатами было бесполезно, сопротивляться – опасно. Во-первых, на их стороне был закон, охранявший от любых посягательств жизнь, здоровье и честь сотрудника милиции, а во-вторых, солдаты сами за себя могли постоять. По первому же сигналу пешего патруля на выручку ему направлялся УАЗ с группой поддержки. С хулиганами солдаты не церемонились: отрабатывали на них приемы рукопашного боя, подсечки, броски самбо, болевые приемы на руки и ноги.