– Вроде все в порядке, Ванюшу записали на английский, а Варенька недавно переболела ветрянкой, но уже все прошло.
Прекрасно, значит там тишина. Ок, хорошо, может я действительно просто стал свидетелем какой-то случайной бытовой ссоры. Милые бранятся?
Но, зачем только я в курсе подробностей про эту Алену.
– Тебе жениться, сынок, пора, – завела мама старую шарманку.
– Да зачем? Ну мне и так нормально. Встану на ноги, заделаюсь олигархом, и вот тогда обязательно.
Про себя добавляю «Обязательно – никогда»
– Знаешь, у меня у соседки есть племянница, приходит к ней часто. Такая симпатичная, милая девушка. Блондинка, тебе бы понравилось. Вот я все думаю – надо вас обязательно познакомить.
Блондинка. Спасибо мама. У меня уже была одна милая блондинка.
– Случайно не Алена зовут? – спрашиваю я, и сам себя чуть не бью по губам. Вот дебил, зачем это имя поизносить вслух в родительском доме, так можно подставить брата.
– Нет, зовут Юленькой.
Отлично. Юленька, Машенька, Глашенька. Да мне по барабану.
Ладно, у брата все нормально, надо как-то собраться с духом и позвонить. Поговорить. В конце концов, реально, это я сам себя повел как истеричка. Что он должен думать? Он же не виноват, что я там себе про эту Алену успел нафантазировать.
– А что за Алена? – спрашивает мама, прерывая мои мысли, и я от неожиданности попадаю локтем в тарелку. Жирный бульон моментально расползается пятном по рубашке, а сама тарелка подскакивает на столе, и оставшееся содержимое попадает на брюки.
– Сынок! – всплескивает мать руками, – Ой, ну как же так не осторожно! И как же ты теперь пойдешь?
М-да, видок у меня действительно не очень.
– Значит так. Давай быстренько раздевайся, а я сейчас на машинке на экспресс режиме все простирну, минут тридцать и готово, – говорит мама.
Выбора у меня нет. Мать не хранит мою запасную одежду. Послушно стягиваю с себя рубашку.
– Я тогда в душ.
– Хорошо, там халат висит на вешалке. Он чистый. Наденешь его пока.
Вот вечно я так, растяпа. А все потому что мечтатель. Вот все время так задумаюсь о чем-то, и во что-нибудь вляпаюсь. Ладно, вляпаться в бульон это не так страшно, как вляпаться в отношения с девушкой, для которой не существует никаких моральных принципов.
Я до сих пор не простил отца. Я не хотел тогда вникать в это все, и сейчас не хочу. Просто не понимаю, как можно было променять мать на кого-то? Она ему готовила, бульончики варила, рубашки гладила. А он в это время любил другую женщину.