– А может, и отпущу. – Сказал он внезапно ни к кому не обращаясь.
Село Запруды. Поздний вечер.
Михайло закончил работу, когда совсем стемнело и на небе начали загораться первые звёзды. Попрощавшись до утра с Панасом и Степаном Михайло вышел из кузницы и вдохнул прохладный, пахнущий цветущими травами, воздух. Внизу под холмом светилось окно избы.
Вздохнув, Михайло бегом преодолел спуск от кузницы к дому. Сняв рубаху он ополоснулся в бочке, что стояла во дворе и пошел к дому. Низко поклонившись у входной двери, парень шагнул в избу. Отец сидел за столом. Услышав шаги, он поднял голову.
– Явился. – Буркнул он. – Цельный день в кузне пропадаешь. Неслух.
Михайло шумно вздохнул и опустил очи долу. Батюшка мрачно наблюдал за ним.
– Ладно. – Внезапно сказал он. – Благословляю. Можешь идти в Белогорск.
– Батюшка! – Изумлённо вскинул голову парень. – Вы не шутите?
– Ишь, шутника выискал. – Недовольно буркнул Потап Михайлович. хмуря седые брови – Садись, давай, вечерять будем. – И он, вооружившись ухватом, вытащил из печи и поставил на стол чугунок с кашей. Выложил завернутый в чистую холстину каравай и выставил две кринки молока.
Михайло чинно сел за стол и достал ложку.
Село Запруды. День спустя. Раннее утро.
– И помни. Деньги трать с умом. На слово никому не верь. На девок беспутных не зарься. И ворон не считай. Понял ли, бестолочь?
Михайло согласно кивнул. Подтверждая, что услышал отцовы наставления. И закинув котомку на плечо, взял в руки дубовый посох. Потап Михайлович размашисто осенил сына благословением и обнял за широкие плечи. Затем кашлянул и отвесил подзатыльник.
– Иди уже, бестолочь! Всё утро простоишь.
Низко поклонившись отцу, Михайло шагнул на проезжий тракт, уводящий его прочь, к стольному граду Белогорску. И к новым приключениям.
Старый кузнец долго глядел ему в след. Пока за спиной его не раздалось деликатное покашливание. И ласковый женский голос не позвал:
– Али пригорюнился, Потап Михайлович? Закручинился?
Согнав широкой, твёрдой от мозолей ладонью непрошенную слезу со щеки, Потап обернулся к статной женщине в красном сарафане.
– Как же тут не закручиниться, Светлана Андреевна. Родной сын ведь. Хоть и бестолочь. – Он вздохнул.
– А ты заходи ко мне в гости. По-соседски. Я и самовар поставила и пирогов напекла. Отдохнёшь. О сыне расскажешь. – Светлана Андреевна склонила голову к плечу и лукаво улыбнулась.