– Не надо мне доказывать, что ты можешь.
– Я предпочла бы не доказывать, говорю это от чистого сердца.
И она положила руку на декольте, с очевидным намерением привлечь туда его взгляд. Он сделал вид, что жеста не заметил; вновь нашел глазами Мозаик. Литта кашлянула.
– Что же касается справедливого раздела выигрыша, – сказала она, – то да, ты прав. Тебе причитается. Я не осмелюсь предлагать тебе деньги… Но что ты скажешь насчет неограниченного кредита в «Natura Rerum»? На все время твоего пребывания здесь? По моей вине твой предыдущий визит в аустерию закончился раньше, чем начался, так что теперь…
– Нет, спасибо. Я ценю добрую волю и саму идею. Но спасибо, нет.
– Ты уверен? Что ж, без сомнения, уверен. Я напрасно упомянула… о возможности отправить тебя за решетку. Ты спровоцировал меня. И приворожил. Твои глаза, удивительные глаза мутанта, такие, казалось бы, честные, постоянно блуждают… И манят. Будят пустые надежды. Ты вовсе не честен, о нет. Знаю, знаю, в устах чародейки это комплимент. Ты ведь именно это хотел сказать, верно?
– Браво.
– А смог бы ты ответить честно? Если бы я потребовала?
– Если бы ты попросила.
– Ах. Ну пусть так. Тогда прошу. Как вышло, что именно Йеннифэр? Почему она, и никакая другая? Ты смог бы это описать? Назвать?
– Если это снова вопрос пари…
– Это не вопрос пари. Почему именно Йеннифэр из Венгерберга?
Мозаик явилась, как тень. С новым графином. И пирожными. Геральт заглянул ей в глаза. Она мгновенно отвернулась.
– Почему Йеннифэр? – повторил он, вглядываясь в Мозаик. – Почему именно она? Отвечу честно: сам не знаю. Есть такие женщины… Достаточно одного взгляда…
Мозаик чуть приоткрыла губы, еле заметно качнула головой. С просьбой остановиться, с испугом. Она понимала. И умоляла его перестать. Но игра зашла уже слишком далеко.
– Есть женщины, – его взгляд продолжал блуждать по фигуре девушки, – которые притягивают. Как магнит. От которых глаз нельзя отвести…
– Оставь нас, Мозаик, – голос Литты напомнил скрежет льдины по железу. – А тебе, Геральт из Ривии, я благодарна. За визит. За терпение.
И за честность.