Он знал, что с этой ночи пути назад нет, хотя на самом деле понимал это с того момента, как злополучный Хасан сообщил ему, что он выбран одним из "рук правосудия" народа, справедливо оскорбленного.
Возможно, если бы год назад он смог расплатиться с долгами и жениться на Алине, у него уже был бы сын, и он мог бы прожить жизнь, заботясь только о своей семье.
Но теперь нежная Алина будет вынуждена найти другого мужчину, чтобы родить детей, в то время как он будет продолжать убивать предателей или джихадистов, пока кто-то из них не сможет проломить ему череп.
В конце концов, это будет всего лишь борьба равных.
Он вспомнил слова своего деда: "Туарег никогда не должен сражаться со слабыми, потому что победа над ними – позор; он не должен сражаться с равными, потому что исход борьбы зависит лишь от удачи; он должен сражаться только с сильными, потому что только победа над ними приносит настоящую славу".
Эти слова всегда казались ему прекрасными, но в тот момент он не верил, что в убийстве двух ничего не подозревающих часовых есть какая-то слава.
Или, возможно, все же есть?
Если подумать, возможно, слава велика, ведь это были не просто ничего не подозревающие часовые, а настоящие наемники, которых заранее предупредили о том, что их ждет.
Весть начала распространяться месяц назад, с севера на юг и с востока на запад, от Алжира до Нигерии и от Судана до Мавритании: отступники-туареги, как и те, кто выдает себя за них, имели три недели, чтобы сложить оружие, иначе их убьют, где бы они ни находились.
Если эти двое идиотов были настолько некомпетентны, чтобы дать себя обмануть тощему ослику, то они заслужили оказаться там, где находятся сейчас.
– Это те, кто сопровождал полковника Каддафи, когда он пытался покинуть Ливию и сбежал через границу после его убийства, – отметил Хасан. – Похоже, сейчас они ждут, чтобы присоединиться к какой-то группе джихадистов. Но, насколько нам известно, они не настоящие фанатики, а те, кто продается тому, кто больше заплатит.
– Сколько их? – спросил он.
– Около пятнадцати. Приказ ясен: убей столько, сколько сможешь, но не рискуй. Нам не нужны герои, нам нужны исполнители.
Было утешением, что он использовал слово "исполнитель", а не "палач", которое, по его мнению, было бы более уместным. Но в любом случае это не имело значения, потому что он чувствовал бы одинаковое отвращение, называя себя тем или другим.