– Уёбок! – крикнула она машине вслед, отряхивая холодные капли с кожанки.
Но, видимо, судьба решила, что день ещё недостаточно дерьмовый. Машина резко затормозила.
– Язык мой – враг мой… – пробормотала Диана, почувствовав, как внутри всё сжалось.
Джип дал задний ход и остановился прямо рядом с ней. Дверь распахнулась, и оттуда вылетел здоровенный шкаф в строгом костюме. Двигался он быстро и чётко – явный профессионал. Диана не успела ни среагировать, ни отступить, как её голову накрыл чёрный мешок, руки выкрутили назад, а само тело швырнули в салон. Дверь захлопнулась, и машина сорвалась с места.
– Ну лааадно, извините, что назвала вас уёбками… такие обидчивые, а. – Диана решила, что острить – её единственная стратегия.
В ответ – только гул двигателя и гробовая тишина.
Она не знала, куда её везут, и уже перестала считать повороты. Монотонное урчание двигателя и мелькающий за окном мрак только усиливали чувство беспомощности. Через какое-то время машина резко замедлилась, а затем остановилась. Справа кто-то открыл дверь, и холодный воздух ворвался внутрь салона, пробирая до костей. Её похититель вышел, затем резко схватил её за руку и дёрнул, вынуждая выбраться из машины. Чувствуя себя живым грузом, Диана даже не пыталась сопротивляться. Какой смысл? Любое движение казалось пустой тратой энергии. Её руки и ноги стянули грубыми верёвками, которые больно впивались в кожу. А затем её, как мешок, без церемоний закинули на плечо. От удара воздух вышибло из лёгких, и она на мгновение зажмурилась, ощущая, как мир вокруг окончательно теряет форму.
Диана ничего не видела, но ощущала – шагов вокруг было больше, чем один или два. Глухие, тяжёлые удары подошв об асфальт сливались в ритм, усиливая её тревогу. Затем раздался скрип открывающейся двери, и холодный поток воздуха обдал её лицо. Через несколько секунд её грубо усадили на жёсткий стул. В помещении стояла напряжённая тишина. Лишь слабое эхо шагов, затухающее где-то вдали, да капли, падающие с труб, нарушали это безмолвие. Воздух был пропитан сыростью, металлом и слабым привкусом ржавчины, от которого невольно щекотало в горле. Те, кто притащил её сюда, молчали. Не было ни вопросов, ни приказов, только их молчаливое присутствие давило, словно вес, от которого невозможно укрыться.