Отказать Наследнику было нельзя, так что Жрец нехотя передал её в руки эльфа.
Тот же нарочито медленно и вдумчиво прочёл послания, чувствуя, что многие даже затаили дыхание.
– Со всем уважением, Верховный, – Сэлфис’харлан вежливо поклонился, прислонив руку к сердцу. – Отчего же вы зачитали свидетелям несчастья лишь часть послания? Вот же: «Моё сердце погибло в день смерти его. Я более месяца старалась отринуть постыдные мысли, но оказалась не в силах. Я заберу свой позор и свою скорбь в могилу». Учитывая ваш диагноз в сторону моего брата, как «мёртв с рождения» и количество почивших за последние месяцы Детей Леса, я уверен, что речь идёт о ком-то другом. К тому же ни я, ни мой брат никогда не допускали в своём поведении и мыслях даже намёка на подобные… вольные взгляды. – Сэлфис’харлан вновь поклонился, отдал записку слегка порозовевшему от возмущения и злости Жрецу.
Но тот явно не желал так просто сдаваться. Сколько лет он мечтал припереть этого живого мертвеца к стенке! Но статус этого беловолосого бледного парня давал ему весьма сильную защиту, и по их законам все эти годы было невозможно что-либо сделать. Все же попытки втихую устранить это недоразумение природы приводили к провалам, отчего Жрец всё более и более утверждался в мысли, что этому существу покровительствует Владычица Долины Теней, чья армия во главе с кровным отцом этих двоих юношей затопила в крови уже несколько континентов.
– Это оправдывает его, делая непричастным к мотивам жертвы! Но он повинен в своём бездействии!
– Что? Это каким ещё образом? – вновь подал возмущённый голос Сэхфир, мечтающий испариться… или проснуться.
– Всем известно, что ты не спишь ночами. Плюёшь на все правила приличия и покидаешь свои покои, шатаясь по Дворцу и его садам, прячась в тенях и избегая стражи. Увидев, что несчастный лезет в петлю, ты должен был поднять тревогу и предотвратить сие действие.
– Да не видел я ничего! – с рычанием в голосе огрызнулся Сэхфир, теряя контроль. Глаза подёрнулись чёрно-алым туманом, на пальцах, сжатых в кулаки, стали заостряться ногти.
– Где же ты был? – невозмутимо, с хорошо скрываемым злорадством спросил Жрец, априори не верящий ни единому слову мертвеца.
И тут Сэхфир’халлан осёкся и растерянно глянул на брата. Он не мог сдать Сэлфиса, даже в ситуации, когда требовалось хоть какое-то оправдание. Не мог сказать кому-либо, что всю ночь они вдвоём провели в его подпольной лаборатории, где брат показывал очередной выводок странных существ, которым не суждено было никогда покинуть стены того помещения. Поскольку подобные практики и эксперименты стояли под строгим запретом, как и многие, что не входило в рамки «дозволенного» и «нормального». Правда, до сих пор так никто не объяснял, отчего туда попала та же некромантия или чародейство. И если первое оправдывалось ужасами, связанными с поднятием мертвецов и моральными аспектами, напрочь забывая об остальных гранях этого занятия, то остальное объяснялось общими расплывчатыми формулировками. И никто не отваживался спросить, а, собственно, «почему?».