– За пролитую кровь. За прерванные жизни. Осквернённые святыни! – не унимался пылающий праведным гневом Жрец.
– Что-то ваше Святейшество так не надрывало свой светозарый зад, когда люди подло сгоняли моих сородичей с исконно обжитых лесов и рек, выгнав нас в степи и горы. Или наша кровь чем-то сильно отлична от вашей? – орк брезгливо сплюнул на каменистый пол и приподнял руку ладонью вверх, словно взвешивая свои слова. – Вампир хотя бы честен. Он не прикрывается всеобщим благом, или как там у вас это звучит по-красивому… Ах, да! Учитывается же только ваше, правильное благо., – едко добавил он, – Я ничего не путаю, Отец Понтиан? – последние слова орк выплюнул с открытой издёвкой.
Зал взорвался возмущёнными криками. Тар Даэруил утомлённо прикрыл глаза. Сейчас в Вечном Лесу вовсю праздновали день весеннего равноденствия, который ему пришлось пропустить. Прибыть на собрание было даже не столько актом вежливости, сколько необходимостью поддерживать контакты с другими разумными видами. К тому же срочность и творящаяся возле границ Вечного Леса резня и смута не дали ответить отказом. Впрочем, вмешиваться в дела людей, орков, непонятно откуда взявшихся вампиров, дворфов, двое представителей которых сидели, едва выглядывая из-за края стола и угрюмо что-то ворчали себе в бороды, эльф не собирался… А остальные расы его интересовали ещё меньше.
– Он разоряет Святые места! Крадёт реликвии! Обворовывает святилища! Неужели бы вы, уважаемый Даш’Таръ потерпели бы разорения ваших капищ? – с вызовом обратился к орку Отец Понтиан.
– Вы сами решили говорить с ним на языке меча, – небрежно бросил орк в ответ, поглядывая в окно, из которого доносился шум. Казалось, что не только внутри нейтрального переговорного зала, но и в самом городе разгорелась сильная склока.
– Так что же… Вам удалось договориться с ним? – полюбопытствовал доселе хранящий молчание Тар Даэруил, но орк не успел ему ответить.
– Разумеется, наши Дома не поддерживают столь вопиющее насилие. Но хотелось бы знать, чего он всё-таки добивается, – Тар Приестэн значительно повысил голос, чтобы перекрыть возмущённые вопросом Алана вопли. К тому же шум за окном всё усиливался, и казалось, что он переместился к трёхметровым дверям переговорного зала.
Словно в ответ на его реплику, двери с оглушительным грохотом распахнулись. Стоящих возле них стажей отшвырнуло и лязгом впечатало в стены. Из проёма внутрь вбежали несколько мужчин с волчьими мордами вместо лиц. Они поймали и придержали створки для степенно идущего к Совету мужчины, облачённого в чёрно-алую броню.