– Не лгу! Приходили ко мне какие-то, предлагая выкупить землю, но я отказалась.
Помню я тех щеглов, что с видом хозяев заявились ко мне на кухню и решили, что я с радостью отдам землю и дом, что больше ста лет принадлежит моей семье, за горсть сухарей столичным дельцам. И только для того, чтобы они тут построили шикарный экокомплекс и обогащались, стерев память о моих предках.
– Твою мать! – ругается мужик в клетчатой рубашке и, отойдя в сторонку, разговаривает с кем-то по телефону.
– Как же так, Лидочка, – кажется, соседка в настоящем шоке и даже ужасе, я ее прекрасно понимаю. – Мы ведь же дома были с малышом. Спали…
– А вот так, Нина Васильевна, вот так… – сама теряюсь, что ответить. Лишь чувствую, что волоски на теле встали дыбом от мысли, чем мог закончиться этот рейдерский захват.
– Мы же могли…
– Не смейте говорить это вслух! – вижу, как бледнеет старушка, и ловлю ее, чтобы она не грохнулась в обморок.
– А вот как раз и босс подъехал, – довольно говорит водитель бульдозера, когда у обочины останавливается огромный черный джип с наглухо тонированными стеклами.
Дверь распахивается, и я вижу, как на землю опускается дорогая, начищенная до блеска мужская туфля.
– Ма-а-а-ма-а-а-а! – раздается детский плач со стороны дома. – Ма-а-а-ма-а-а! – повторяется крик.
И я забываю о скандале и бегу к дому.
– Ма-ма! Ма-ма! – плачет сын.
– Кирюша, я тут, – подбегаю к ребенку и подхватываю его на руки.
– Мама, – всхлипывает малыш и прячет личико у меня на шее.
– Эй, хозяйка! – кричит бригадир.
Меня злит его нетерпение, как и вся эта ситуация в целом. Но я должна разобраться, кто такой смелый, решивший, что может вот так внаглую вторгаться на чужую территорию и выгонять хозяев на улицу.
– Кто там? – испуганно поднимает личико сынок.
– Все в порядке, котик. Маме надо поговорить с дядями, ты только не бойся. Мама с тобой, – глажу его по волосам. – Хорошо? Не будешь бояться? – спрашиваю тихо.
– Неть, – отвечает сын.
Прижимаю крепкче к себе ребенка и возвращаюсь в огород, собираясь устроить выволочку боссу этих наглых мужланов .
– Вот и она, – говорит бригадир мужчине, стоящему ко мне спиной.
Черная рубашка обтягивает его широкую спину, а закатанные рукава открывают сильные предплечья, украшенные жгутами вен.
Мужчина проводит рукой по темным волосам, уложенным в стильную прическу. Он начинает поворачиваться ко мне, и мой шаг замедляется, потому что мне знакома и эта спина, и сильные руки. Словно завороженная, я смотрю на то, как мужчина оборачивается ко мне, и его взгляд встречается с моим. Инстинктивно я прижимаю сына крепче к груди, желая провалиться сквозь землю.