Я воткнул свои лыжи, отороченные лисьим мехом, в глубокий сугроб и подошел поближе к этой честной компании. Один из Дедов Морозов тут же налил мне полный стакан водки и протянул на вилке большой груздь. Я не стал отказываться: – выпил, закусил и перешел к цели моего визита: – объяснил всей банде, чтобы они сделали теплее на пару десятков градусов, или сваливали на Колыму, вместе со своими Снегурочками.
Дедам Морозам не понравилась моя краткая речь, и один из них, наиболее наглый и самоуверенный, поднялся и подошел ко мне поближе. Но я распахнул свой полушубок и показал ему свой нож. Он сразу же сел обратно и замахнул полный граненый стакан с водкой. Больше ни один из Дедов не встал, а Снегурочки попрятались в мерседесах и ждали окончания разборки в тепле.
Консенсус был достигнут уже через несколько минут: – все Морозы отказались ехать в Сибирь, а пообещали снизить морозы до минимума – градусов до пяти. Тут же они дружно поднялись, помахали своими длинными палками, и воткнули их в сугробы. Пить я больше с ними не стал, но пообещал, что если опять начнутся морозы, то я приду на встречу со спецназом, и тогда им придется выбирать – Колыма, или камера в сизо.
Обратно я шел по своей лыжне и напевал новогодние песни.
Проснулся я уже совсем, когда в комнату ко мне заглянул солнечный зайчик. В комнате было прохладно, но выше двадцати. Духота, после которой я проснулся, исчезла, и мне было хорошо под своим ватным одеялом.
Я вспомнил сон, который мне приснился и встал, чтобы узнать температуру на улице. Термометр мне показывал пять градусов мороза, и это была самая хорошая новость в этот день: – морозы закончились, и начиналась весна.
В последние годы я слышал доносящие с первого этажа странные звуки, – словно там работала бригада проходчиков или горнорабочих: – иногда там падал увесистый камень, иногда несколько, но когда я спускался, звуки прекращались, и все было тихо. На первом этаже была баня, которую сделали мой отец и дед при строительстве дома, и раньше оттуда никаких звуков слышно не было.
Стены бани были покрыты пластиком, который я иногда чистил и красил. По идее одна стена должна быть фундаментом дома, за которой когда-то был птичник: – с курами и петухами. Вход туда был со стороны двора, но с тех пор прошло немало лет, все неоднократно перестраивалось, птичник был засыпан, а двор был зацементирован. На первом этаже я иногда курил: – зимой, когда на улице было холодно, а в прошлом году услышал звуки земляных работ, раздающих из бани.