Для Виталика работа в гараже была скучной и тяжелой повинностью, хотя приносила намного больше денег, чем он смог бы заработать на музыке или пении. Еще до службы в армии его зарплата была выше многих взрослых мужчин.
Служить Виталик отправился, воспринимая армию, как вычеркнутые из жизни годы. Он не представлял, чем сможет заниматься среди военных. Но к его удивлению, именно музыка дала ему «путевку в армию». Но там лучшим инструментом оказалась гитара. Еще «в учебке» солдаты и руководство узнали, что Виталик музыкант и он так и не узнал, что такое «наряд вне очереди» или грубая работа. Виталик даже на плацу не часто появлялся. Ему поручили всю «художественную самодеятельность» и парню пришлось даже срочно учиться оформлять стенды и рисовать. В клубе стояло старое фортепиано, где он мог «отводить душу».
В армии, по приказу командира Виталик стал писать песни, и они на удивление получились «заразные». Его песни стали брать даже как строевые, настолько солдаты полюбили их «полетную» мелодию. Зная, что за проповедь о Боге может поплатиться свободой, Виталик придумал дописывать «запрещенные» куплеты в свои песни, которые солдаты пели только тогда, когда их не слышал политрук. Это была тайная проповедь парня о Боге, и она оказалась настолько эффективной, что почти все солдаты в части знали эти «тайные» куплеты его песен.
Когда вышел приказ «об увольнении солдат срочной службы в запас», Виталий начал считать не дни, а часы, проведенные в части. Но командир не спешил с увольнением солдата. Ни один солдат не посмел бы идти к руководству и спрашивать о причине, по которой его не отпускают домой. Молчал и Виталий, теряясь в догадках. В один из дней, Виталика вызвал замполит части.
– Рядовой Климович, вам что фамилии для проблем недостаточно? Захотел в дисбат отправиться вместо дембеля?
– Никак нет, товарищ командир! – отрапортовал Виталик, – за что меня в дисбат? – растеряно поинтересовался парень.
– За куплетики твои, запрещенные! – объяснил замполит, – ты думаешь, я твой стиль не смогу определить? Да все прекрасно знают, чьих это рук дело! Солдаты их поют чаще, чем сами песни! – Виталик опустил голову. Он не хотел и не мог лгать, но за правду действительно мог, вместо дома, отправиться в тюрьму для солдат – дисциплинарный батальон. И он с тоской вспомнил свой наглаженный и расшитый по последней солдатской моде китель, начищенную до сияния пряжку нового кожаного ремня. Похоже, что в ближайшее время все это ему не пригодится, если его отправят в дисбат. Парень стоял, опустив голову, в которую невольно приходили мысли одна темнее другой. Но замполит вдруг прищурился и сказал, – дам тебе один шанс исправиться. Если за неделю напишешь полковую песню, так чтобы пелась сама, и чтобы шаг под нее сам выстраивался, тогда отпущу тебя с миром.