– То, что я изобразил, лишь часть известного мне мира. Моя же страна здесь, отец. – И я показал на Крым, который тоже изобразил, и дальше вверх, туда, где уже не было дощечки.
– Но здесь, на Понте Евксинском, живут скифы и савроматы. Я побывал в городе Пантикапее, но даже там ни разу не слышал про руссов и Руссию и не видел ничего необычного. Разве что там растут деревья с маленькими красными плодами изумительного вкуса.
– Вишни, – сказал я, вспоминая, что Лукулл, бывший на самом деле не кулинаром, а военачальником, привез их из Крыма.
– Так что, Кола, я верю, что ты мне сказал правду. Но как такое может быть? Неужто твоя страна за волшебным занавесом?
– Нет, отец, это не так. Я тебе сказал правду, но, прости меня, не всю правду. Моя Руссия – мы ее называем Россией – в будущем. Я родился более чем через две тысячи лет, когда мир выглядел совсем иначе. А первые русские княжества появятся примерно через тысячу лет.
Ханно остолбенел. Через какое-то время он тряхнул головой и тихо проговорил:
– Да, только так, наверное, это и можно объяснить. Но ведь ты здесь, с нами…
– Отец, я сам не знаю, как я попал из нашего времени в ваше. Был на другой войне, происходившей к восходу от Сидона и Тира. Должен был погибнуть, а перенесся к вам. На другой войне, вдали от родины, мы вступились за людей, против которых ополчились многие. Мы эту войну выигрывали – и, наверное, выиграем. Там, в будущем.
– Если ты из будущего, то скажи: что будет с Карт-Хадаштом?
– В нашей истории он два года держался. А на третий консулом выбрали Сципиона-младшего. Да, того самого. И он сумел взять город. В Нижнем городе были вырезаны практически все. Бырсат сдали без боя в обмен на жизни пятидесяти тысяч человек, которые там еще оставались. После этого город был уничтожен полностью. И только через сотню лет его основали заново, уже как римский.
– Неужто так будет и на этот раз? – Ханно неожиданно постарел, осунулся.
– Отец, кое-что уже изменилось. Нет больше Сципиона, а те командиры, которых римляне присылали до него, показали себя не слишком хорошо. Но все равно нам предстоит трудный путь к победе. – Я поднял голову, посмотрел на моего приемного отца и твердым голосом сказал: – Да, отец. Мы сделаем все для победы. Карт-Хадашт не должен быть разрушен!