– Ага, корейский. Тебе по профилю. Там официанты нужны, я уже договорилась. Можно сегодня сходить, но попозже, что-то я объелась.
– Да какой из меня официант?
– А из меня? – Альфира изобразила, как роняет поднос на посетителя.
– Тогда пошли! – захохотала Юля.
– Мы дети усталые с самого рождения, мы не исправимо больное поколение,
мы вечно грустим, ждём перемены, на деле лишь сессия и серые стены, – запела Альфира.
(Нежность на бумаге «Усталые дети»).
– Не гони тоску, – фыркнула Юля, слегка толкнув в плечо.
– В свой плейлист посмотри, – фыркнула в ответ Альфира. – Давай фильм пока посмотрим, все равно пекло на улице.
– Опять ужастик?
– Ага! Такой трешак!
От панельной девятиэтажки до старой школы, в которой она провела всю среднюю часть государственного стандарта, довольно смело называемого образованием, идти десять минут, не торопясь. В школу она всегда опаздывала, ее личный рекорд три минуты двадцать секунд от подъезда до входа в класс. Хорошо, что мама об этом не знала, а брат, бежавший далеко позади, ничего не рассказал. Юля едва не попала под колеса, водитель тоже торопился встать в пробку, начинавшуюся на светофоре у метро, красиво опоясывающую круг возле башки Курчатова, неторопливыми змеями расползаясь по трем лучам неизбежности опоздания на работу. Отец рассказывал, что когда он был маленьким, то пробок не было, и машин почти не было на улицах. Всегда получалось так, что раньше все было очень хорошо, вокруг шумел экологически чистый лес, и жизнь была тихая, понятная и правдивая. Она не спорила с родителями, как брат, не желавший принимать все на веру – меньше споришь, больше времени для себя. Максим сам учил маленькую Юлю этому правилу, но каждый раз вступал в спор. И так продолжалось до тех пор, пока он не поступил в Бауманку и стал подрабатывать разработчиком. Какие-то деньги он зарабатывал уже в старших классах, покупая новые железки, мастеря монстра из своего компьютера, который он купил на свои деньги. Мама ворчала, что он плохо распоряжается заработанными деньгами, что лучше было бы купить хорошую одежду или пойти на курсы, на какие и куда не уточнялось. Но тут отец встал на сторону сына, возможно, впервые в жизни проявив характер.
– А мне здесь больше нравилось, – Альфира подошла к забору и просунула руки между прутьями, желая схватить ветку ближайшего дерева.