– Почему-то я даже не удивлён.
Оборачивается в сторону кабинета.
– И вы хотите, чтобы это недоразумение стало моей женой?
Жена?! О чём он говорит? Перевожу взгляд на папу, но он не смотрит на меня.
– Руслан!
– Ей хотя бы восемнадцать есть? Или ещё ждать придётся, пока подрастёт?
– Она совершеннолетняя, не переживай. Мы с тобой всё обсудили. Твоё право принимать условия или нет.
Мужчина ничего не говорит в ответ. Резко разворачивается и уходит из квартиры, не забывая хлопнуть входной дверью. Морщусь от громкого звука, а потом смотрю на папу.
– Ангелина, зайди. Нужно поговорить.
Он кивком указывает на кабинет и первым уходит. Я ещё какое-то время стою, смотрю на пустой коридор и вход в кабинет.
Интуиция кричит, что ничем хорошим разговор не закончится. После чего моя жизнь больше никогда не будет прежней. Жмурюсь. Молюсь про себя, чтобы всё обошлось, и только после этого делаю неуверенные шаги в сторону кабинета.
– Присаживайся.
Папа кивает на кресло напротив рабочего стола. Сам подходит к бару, который скрывается среди книжных шкафов. Достаёт хрустальный графин с янтарной жидкостью. Наливает в пузатый бокал немного, оставляет в сторону. Позже берёт ещё один – чистый, который наполняет водой без газа. И протягивает мне.
– Возьми.
Послушно принимаю, но не спешу делать глоток. Так и держу круглый бокал в руке. Смотрю, как папа забирает свой стакан, обходит стол и удобно устраивается в рабочем кресле.
– Что-то случилось? – с дрожью в голосе спрашиваю.
В голове до сих пор вертятся слова того незнакомца про завещание и брак, а ещё взгляд тёмных глаз полных ненавистей.
– Геля, ты для меня давно стала родной дочерью, и я тебя люблю.
Глотаю горький ком в горле, потому что боюсь представить, как сложилась моя жизнь, если бы Пётр Васильевич меня однажды не забрал из детского дома. Он стал лучше и ближе, чем были мои родные родители. И именно его я называю “папой”.
– И никогда тебя ни о чём не просил. До этого дня.
– Папа…
– Сейчас обстоятельства сложились иначе. Ангелин, я бы хотел, чтобы ты вышла замуж за Руслана.
В горле моментально пересыхает. Дрожащей рукой подношу бокал к губам и делаю два небольших глотка.
– А если я откажусь? – выдыхаю вопрос.
Папа не спешит отвечать. Смотрит пристально на меня из-под очков и только затем выносит вердикт.
– Всё же я рассчитываю услышать другой ответ, Ангелина.