Больше не в силах слушать папин голос, сбрасываю вызов. Выключаю телефон. Переодеваюсь и иду на выход.
Я дочь своего отца, профессора экономических. Я не позволю больше с собой так обращаться. Хочет вызывать полицию – пускай. Мне бояться нечего.
Вру сама себе.
Так как мозг услужливо подкидывает картинку мужчины, который вызывает страх. И чёрные, как мгла, глаза, прожигающие меня насквозь.
Возвращаться в свой временный дом не спешу – иду на пляж. Скидываю босоножки и долгое время гуляю по остывшему песку. Кайфую каждый раз, когда море ласково дотягивается волнами до моих ног. Брожу долго, пока на город окончательно не опускается темнота. Лишь после этого возвращаюсь в свою комнату. Беглым взглядом окидываю свои вещи. Всё на своих местах.
Прихватив полотенце, отправляюсь в ванную комнату. Холодный душ немного бодрит, но, к сожалению, горячей – опять нет, а смыть зловонию с себя очень хочется. Вернувшись в комнату, мне мерещится чужой запах. Мужской, с нотами силы и власти. Выглянув в коридор, никого не обнаруживаю. В моей комнате тоже всё по-прежнему.
Видимо, на эмоциях показалось.
Да и вещи лежат так, как я оставила. Ложусь в постель и сразу проваливаюсь в сон. В новый кошмар с участием несостоявшегося мужа. В этот раз он не гонится за мной. Наоборот, я сама иду к нему навстречу. Делаю один маленький шаг за другим, пока не оказываюсь совсем рядом. Губы искажаются в насмешливую усмешку на суровом лице.
– Попалась.
Резко распахнув глаза, сажусь на кровати. Жадно глотаю воздух ртом.
– Это только сон, Ангелина. Просто плохой сон. – шепчу непослушными губами.
Лишь окончательно придя в себя, я понимаю: что-то не так. Чей-то взгляд прожигает меня. Медленно поворачиваю голову и вижу мужскую фигуру в кресле, расположенного углу комнаты.
Отшатнувшись, больно ударяюсь спиной о стену. Язык прилип к нёбу и ни звука не получается выдавить из себя, не то что позвать хоть кого-нибудь на помощь. Молча наблюдаю, как мужчина поднимается с кресла. Медленно, словно хищник на охоте, начинает приближаться ко мне. Шаг за шагом, пока не оказывается слишком близко. Нависает, подавляя своей аурой и мощью – дрожь охватывает всё тело.
И как приговор в этой ужасающей темноте звучат слова:
– Ну здравствуй, жена.