Старшей его сын Зунг, был красным драконом, как и его мать. Жена Рорга, Аиса, родила ему сыновей. Была нежной, чуткой, и красивой как утренняя заря. Умерла, при родах, вместе с их дочерью, пятьсот лет назад. Рождение дракона происходит, как и у всех. Раньше самые первые из драконов откладывали яйца, и из них вылуплялись драконы. Сейчас же, женщины рождали детей, как и все, в родах, вынашивая детеныша, пять месяцев. И после родов обжигая свое дитя, в своем пламене. И чем жарче пламя матери, тем сильнее считаетесь пламя ребенка.
Трагедию эту, Рорг ели перенес. На нем остались два сына, которых он растил, и учил. Был с ними, суров и жесток, и знал, что один из них, а точнее младший совсем скоро возглавит народ драконий.
Старшего он скинул со счетов, когда тот, привел в их дом, жену, а точнее смешенную Наргулу (водяного дракона) они не умею летать. У водяных драконов нет пламени, и вместо огня у них кипящая вода, которая тоже может сильно обжечь. Раньше, огненные драконы, не любили и не воспринимали водяных как равных себе. Но в это поколение огненные драконы смерились и с этим, ведь водяные могли рожать детей, и к сожалению так же только сыновей.
Рорг не желал крови, он прибыл в эти земли, ради спасения, но опробовав все, осознал, что его вид, ждет, либо смешение с водяными драконами, которые никогда не познают полета, или полное вымирание. Без дракониц, еще лет двести, и его воины, начнут драться друг с другом, мечтая умереть. Так что, вся его надежда, легла на Трора. Что он сможет найти ту, что вернет силу всем драконам, которые и так правят уже на всех землях Ясогонья.
Перед столом, за которым восседали огромные пьяные мужчины, каждую, из уцелевших женщин фениксов, выставляли по одной, на танец. Брачный танец, означал, что если дракону понравиться девушка, то он сможет взять ее в жены. А если дева понравиться сразу нескольким, то ее заберет сильнейший. Лишь драконицы могли выбирать после своего танца, нравиться им мужчина или нет. Мнение же других рас, совершенно не волновали этих мужчин.
Кружилась сейчас в очередном танце, заплаканная дева. Ее движения говорили о страхе, о не опытности, и ужасе, о котором она пережила. Каждый ее шаг, движение, мах руки, отражал дикий ужас. Ни зазыва, ни страсти, о котором так истосковались драконы.