– Где ты такое взял?
Писец! Кажется, похожий вопрос задавала Агата. Надо что-то отвечать. Я усмехнулся и сообщил:
– Эти штуки делает мастер из далекой страны. Какой – не могу сказать. Он честно предупреждает: вещицы не золотые.
– Это я вижу. Очень странные вещицы. Этот камень царапается – мягкий, – она указала коготком на пластмассовую вставку в заколке. – И эти тоже непонятные, – она тронула брошь. – Я не знаю, сколько такое стоит. Вещи красивые, но непрочные. Думаю, вы их не продадите, дороже, чем, если бы они были золотыми. Камни могут пойти по цене хороших турмалинов.
– Хорошо, но за это красивое кольцо сколько можно выручить? – спросил я.
Ответ ее мне не нравился. Не для этого я выгребал из тумбочки Ленкины цацки, не для этого прятал их в кулаке. Хотя… одна из цацек свое отработала на 1000%. Ведь с женой кузнеца аж вон что стряслось. А старой, матерой кошке, видите ли, не по душе великая китайская штамповка!
– За такое кольцо… Рублей сто – сто пятьдесят можно просить, – неуверенно сказала Ошмра. – А эти… – она шевельнула кончиком пальца остальные побрякушки. – Не больше, чем рублей по двадцать – тридцать.
– Нас бы устроило, – я весело подмигнул Агате. – Даже все можно отдать за сто рублей.
В самом деле, если славвратскую сотенку перевести в золото, то потом на вырученное золото можно купить на Гае пару пригоршней хорошей китайской бижутерии. Мне снова стало смешно, но Агата почему-то недовольно скривилась. Так и хотелось сказать: «Не парься, детка. Если меня будет почаще выбрасывать из Флагрума, мы можем весьма разбогатеть». Я даже представил этакую новую купеческую артель: «Серж и Агата. Охренительные товары! Цацки, которых больше не купишь нигде! В очередь, сволочи!». Но все это тоже шутка. Я в душе не торговец и Агата тоже. Нам больше по вкусу приключения. Ограбить какого-нибудь жирного жмота нам гораздо приятнее, чем его облапошить на стоимости товара.
Ошмра рассказала к кому выгоднее обратиться для продажи моих побрякушек. Я ее не слушал – для этого имелись чуткие ушки Агаты. После чего мы вежливо распрощались и вышли.
– Сершш, за сто рублей такую прелесть! Так делать не надо! – возмутилась коша, когда мы отошли на сотню шагов.
– Детка, ты просто не врубаешься. Это… – потеребил штаны, в кармане которых небрежно валялась бижутерия, – на самом деле стоит очень дешево. Как бы тебе объяснить… Я постараюсь принести еще таких украшений, – давно хотел рассказать ей о Гае, о своих перемещениях и о том, откуда я на самом деле. И Агата, скорее всего, меня бы легко поняла, поверила бы сразу или почти сразу. Ведь для всех разумных существ этого мира магия и всякие чудеса – штука такая же обыденная, как для нас электричество. Однако, рассказывать, объяснить пришлось бы очень много, поэтому я не торопился с подобным разговором. Не сказал и в этот раз. Может как-то вечером под кружечку эля вскрою ей все карты, щелкну перед ее носом зажигалкой, посвечу брелком-фонариком для пущей убедительности. Мне от коши скрывать нечего. Как жаль, что ее нельзя засунуть в кулак и вместе на Гаю. Вот бы она там охренела! Охренела бы и в моей квартире, и особо на улице. Хотя может быть когда-то появится способ взять ее с собой. Ведь в меню появилась строка в «Особые возможности». Возможно, добавится там что-то еще.