Но нет, мне наказали на словах передать ее благодарность управляющему приютом и обещание сделать щедрое пожертвование, а потом выставили из дома. На радостях, что ее Мими, на которую свалилась садовая статуя, жива и здорова, она тут же забыла обо мне, сюсюкая с собакой и предлагая ей разносолы. Не удивлюсь, если травме избалованной псины поспособствовали слуги, которых та изводила истеричным лаем и кусала.
Свою Мими леди Прентон пестовала, а меня даже накормить не распорядилась! Уж на кухне я бы нашла, кому из слуг что подлечить втихаря, заработав этим кусок пирога или колбасы. Платить мне за лечение, пусть и самой мелкой медной монетой, было негласно строжайше запрещено. Все в нашем маленьком городке и окрестностях знали, что расплачиваться нужно с господином Гратье – управляющим приютом, он снимал все сливки с моего дара.
При мыслях о еде в желудке заурчало от голода. Скудный утренний завтрак был давно забыт, обед я пропустила, и теперь оставалась одна надежда на ужин. Каша не предел моих мечтаний, но хоть что-то. Может, господин Гратье расщедрится и распорядится добавить пару ложек меда, чтобы я быстрее восстановила силы? Главное – успеть вернуться до того, как он уедет домой.
Хотя на доброту скряги Гратье надежды мало. За лишний кусок хлеба удавится, если не увидит своей выгоды. Как же не вовремя уехал городской целитель Прани на похороны к теще! По крайней мере, когда я ассистировала ему, после работы всегда была хорошо накормлена. Сейчас было непривычно вновь ощущать голод и возвращаться к приютской пище.
Что поделать, без присутствия и личного контроля дипломированного целителя я не имею права лечить людей. Если только животных. Крестьяне не спешили обращаться за помощью, а если монеты не текли к Гратье, тот не считал себя обязанным хоть как-то выделять меня из других воспитанников. Наоборот, даже получал удовольствие от возможности показать мою никчемность и напомнить, что только из-за дара меня терпит.
Лицемерная сволочь! Он был обязан сообщить об одаренной властям, а те – подать информацию в ближайшую академию. С силой моего дара меня бы в любую приняли. Но в нашем захолустном городке академии нет, и информация обо мне не ушла дальше городской управы.
А зачем? Мэр с Гратье быстро смекнули, как выгодно иметь такой самородок. В наше захолустье могут прислать целителя лишь с искрами дара, все, кто посильнее, оседают в больших городах. Мэра вполне устраивает, чтобы больных лечила я в качестве подмастерья Прани.