Раньше я не улавливал это «настроение», сейчас всё изменилось. Выходишь из квартиры, закрываешь дверь, и каждый оборот ключа «клик-клик» служит исполнением таинственного ритуала и приобщает тебя к житейской тайне бытия. Тайна так и остаётся вечно-неразгаданной, но приобщение чувствуется физически.
Потом всё просто. На лифте спускаешься в другое место. В некое неквартирное подпространство, заранее подготовленное к твоему появлению, ждущее тебя с нетерпением, настроенное по погоде, но всегда застающее тебя врасплох.
2
Некоторое время назад.
Деревня Коси́цы.
Бес появился неожиданно.
В одежде сидящего напротив меня брата, на его месте, там где он находился мгновение назад, внезапно возникла серая, с задымлением вместо лица, тварь. Глаза и рот – зияющие чёрные дыры. Нос отсутствует. Образ размыто плавает как марево от костра на холоде.
Тварь будто улыбается и с хитрым торжеством смотрит на меня.
Я вздрогнул.
Конечно водоспиртового раствора на тот момент в моей крови было предостаточно, но белочка доселе меня не посещала.
– Ну что, теперь поверишь в нас?! – произнесла тварь измененным мёртвым голосом, вовсе не похожим на напевный голос Николая. – Ты теперь нам принадлежишь с потрохами!
Меня обуял первобытный страх, вся алкогольная хорохорь выветрилась, я не верил собственным глазам и ушам.
– Ты кто такой? – испуганно проблеял я. – Ты, это, Николай?
– Мы тебя теперь не отпустим! – злобно пригрозила тварь. – Мы никого отсюда не отпускаем! Это наше место, это наша территория! Смирись!
Уже не помню как, я выскочил в морозную ночь и побежал.
– От нас не убежишь! – проклекотало сзади.
Впереди себя в непроглядной мгле я рассмотрел огонёк окошка, и батюшка несомненно там, решил я. Он неминуемо там, по другому и быть не может, и только он, служитель церкви, мой духовник, сможет меня защитить.
Я обернулся и увидел семенящего позади брата. Брат весело улыбался.
– Игорёк погоди, ну куда ты побежал? – насмешливо проговорил он своим естественным голосом. – Да постой ты! Остановись! Разбудишь ведь всю деревню!
Неожиданно открывшееся второе дыхание вывело меня на форсажный режим и до монашеского дома я долетел птицей, вплотную приблизившись к мировому рекорду в беге на короткие дистанции по снегу.
Дверь, на мою великую радость, оказалась открытой и я не встретив сопротивления устремился куда-то вправо и потом куда-то вверх по какой-то скрипучей лестнице, бесцеремонно разрывая пьяным топотом ног и рук тишину мирно спящего дома.