Даже в тот момент, находясь на этих странных переговорах, я верил своему младшему брату Николаю, с которым мы вместе читали молитвы и готовились к причастию, человеку, которого я искренне считал немного ни мало, своим духовным братом и, чесно говоря, в том, что стройматериалы действительно присутствуют в полном объеме у этого моего родственника на базе я не сомневался ни на мгновение.
Потому что, в противном случае, получалась и вовсе, для моего понимания в тот момент, непредставимая картина.
Выходило, что под личиной моего воцерковлённого брата скрывается двуличная тварь, для которой православные каноны и благодать Коси́ц лишь прикрытие, а благословения батюшки Владимира всего-лишь пустой звук…
В общем, не долго думая, повертев расписку Коляныча в руках, я в свою очередь уничтожил все договора с Бельком, и мы разошлись по разные стороны ринга и больше не созванивались.
Была ещё мимолетная встреча на пару слов в театре. Но я о ней даже не вспоминаю. Единственное, что сказал мне тогда Колян – позвонить батюшке Владимиру.
«Может он прав?» – подумал я, пригубив ароматный кофе. – «Может действительно настала пора поговорить с духовником?»
12
Михаил..
Я поежился. В утреннем, ещё не до конца пробудившемся от морозной ночи просторном храме, я почувствовал промозглость и даже сырость. Мы приехали раньше времени, наверное поторопились, но дома, в четырёх стенах замкнутого пространства тесной квартиры было уже не усидеть. Хотелось что-то делать и куда-то спешить. Накрытая тканью высокая скамейка, своего рода постамент для гроба, уже находилась в центре храма и пока пустовала. Незнакомые мне люди бродили и стояли слушая батюшку проводившего панихиду. Огромный, тусклой позолоты крест за спиной священника нависал над этим небольшим столпотворением, и храм множеством глаз – ликов святых словно исподволь наблюдал за суетными людьми, впитывая их эмоции и забирая их скорбь.
«Храм делает свое дело и излечивает души» – подумал я. – «И кто бы что не говорил, православная, великая метакультура, пропитана вечным добром и неизбывным светом. По-другому и быть не может!»
В это искренне хотелось верить, особенно мне, особенно в последнее время. К сожалению, я уже не мог ездить в Коси́цы, батюшка Владимир при последнем нашем общении дал мне недвусмысленно понять, что приезжать мне пока не надобно. Да и судя по доходившим до меня слухам, мой брат Николай, рассказывал всем, что я неадекватный, чуть ли не сумасшедший человек, и со мной никаких дел иметь нельзя, что я обидел его малолетнего сына Леонида, и толкнул его беременную жену, Катерину. Батюшка Владимир, советовал подождать и не горячиться, не встречаться с братом до поры, хотя честно признаюсь я сам настаивал на этой встрече. Хотелось всё таки поговорить с Николаем без обиняков, побеседовать неспешно о том что всё-таки произошло, и задать ему всего один тревожащий меня вопрос – а были ли стройматериалы?