В зале поднимается невообразимый гвалт, в котором невозможно разобрать кто и что говорит.
– Вы что творите? – на ухо кричит великий князь.
Я подпрыгиваю от внезапности. Он пригвождает меня к стулу, положив ладонь на моё правое плечо.
– Не мешайте, – пытаюсь я сбросить его руку, пальцы которой сильнее впиваются в моё плечо.
– Не мешать? Вы решили убить ребёнка? Вы в своём уме?
Его глаза горят синим пламенем, в которых читается неприкрытое удивление, а вот в голосе звучит бушующая ярость.
– У нас так поступил один мудрец и смог найти мать ребёнку, – признаюсь я.
– Он глупец, а не мудрец, – качает головой фельтмаршалок.
Пламя в его глазах немного утихает.
– У нас про него сложено немало легенд.
– Легенды часто врут и упускают детали, – он осматривает зал, где его люди пытаются призвать людей к порядку.
Слушатели, свидетели и участницы процесса – все кричат и что-то доказывают друг другу. Мои слова прорвали плотину накопившегося напряжения, которое сейчас люди сбрасывают.
– Так вы определили, кто будет опекуном?
– Пока нет, – признаюсь я.
И как определить?
Видимо, это под силу только мудрецу. Ведь смог же Соломон прочитать человеческие души. Получится ли у меня?
Взглядом нахожу Стану Звекоч. Не нравится мне эта женщина. Что-то в её виде и словах меня отталкивает. Неискренность?
Перевожу взор на Айолику. Женщина, которая пошла против местных устоев и стала изгоем общества. Далеко не высокоморальная особа. Хотя честно об этом заявляет и признаёт свои ошибки.
Как понять, кто из них лучшая мать? Кто любит ребёнка? Любовь…
Ищу малыша. Он плачет на руках няни, безуспешно пытающейся успокоить его.
– Сделайте так, чтобы стало тихо, пожалуйста, – прошу князя.
Он хмурится, но исполняет мою просьбу. Между его ладоней появляется шарик, который его высокопревосходительство запускает вверх, под потолок зала. Едва магический шар зависает вверху, как из него опускается прозрачный купол с голубым переливом.
Наступает тишина, которую нарушает только плач ребёнка.
Люди продолжают говорить, но ни единого звука не срывается с их губ. Постепенно все успокаиваются и занимают свои места на скамьях.