Теперь чудилось, что её легонько покачивает, как в люльке. Стало клонить в сон.
В детстве Инга боялась засыпать и до последнего держалась против пытающихся укачать её родителей. Сон – это смерть.
Теперь она надеялась, что (когда-нибудь далеко в будущем) именно так смерть и придёт – на мягких лапах. Когда не замечаешь момента соскальзывания в иную реальность.
Пляшущим шагом прошла по Земле! – Неба дочь!
С полным передником роз. Ни ростка не наруша.
Знаю, умру на заре. Ястребиную ночь
Бог не пошлёт на мою лебединую душу.
Ей снилось, что она летит к Земле. В одном скафандре, без корабля.
Поначалу лететь было легко и радостно. Звезды кружились огненной пылью. Но, чем ближе Инга приближалась к поверхности голубой планеты, тем быстрее она двигалась и тем страшнее ей становилось. Даже каменные метеориты горят, заходя в атмосферу. Что ж говорить о человеке в простом скафандре?
Инга летела (или теперь – падала?) всё быстрее и быстрее.
От скорости мутило. Голова кружилась, но замедлиться не было никакой возможности. В ужасе она ощутила приближение смертельного жара. Огонь охватывал со всех сторон. Пламя неслось и вихрилось вокруг. Инга была в центре огненного шторма. Кажется, она кричала, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Кричала и задыхалась.
В отчаянии Инга сбросила шлем скафандра и… вместо жара и огня окунулась в тишину и темноту. Спасительную и успокаивающую.
Со сна она всё никак не могла понять, где находится. Мерно гудел дисплей. Мерцали цифры на экране, указывая условное время, давление, прочие показатели. Которые, к слову, были в абсолютной норме.
Инга жива и в безопасности.
Наверное, Переход уже состоялся? Она вновь посмотрела на циферблат, указывающий время.
5 – 45. Скоро подъём.
Подавляя чувство тревоги и страхи (а вдруг двери заблокированы; а вдруг она замурована; а вдруг все погибли/исчезли с корабля?) Инга поднялась и приступила к привычным утренним действиям.
Душ, почистить зубы, убрать спальное место, разблокировать дверь браслетом. За дверью пусто и тихо, как в гробу. Впрочем, так же тут было и вчера. И, наверняка, будет завтра.
Только увидев людские лица, Инга расслабилась.
– Доброе утро, – подминала Саломея, ставя перед ней тарелку с глазуньей и чашку кофе.
– Да какое ж тут утро? – хмыкнул сержант, сидевший за соседним столиком.