Когда Руэри открыл глаза, первым, что он увидел, было ажурное переплетение деревянных наличников, сквозь которое проникало бледное майское солнце – и контуры женской головы в обрамлении этих солнечных лучей.
Моргнув, он разглядел черты Айрен, её побледневшее от усталости лицо и невыспавшиеся глаза.
Руэри осторожно шевельнул рукой, проверяя, спал ли паралич.
– Руэри! – тут же вскинулась Айрен. Лицо её просветлело, хотя глаза и остались такими же усталыми.
Руэри моргнул ещё раз, постепенно осознавая где находится и сколько времени прошло. Это был домашний лазарет князя Лонана, а судя по тому, как ярко светило солнце, в кровати он провалялся не меньше суток.
– Опять… – простонал Руэри и обмяк на подушках. «Опять ты меня спасла».
Не в силах двинуться с места, Руэри просто смотрел на сестру, сидевшую возле него.
Айрен молчала. Она не спала три ночи и так устала, что с трудом ворочала языком.
– Тебя задело последней волной. Ничего страшного. Скоро всё пройдёт. Хорошо, что мы с Ниненом успели…
Увидев, как изменилось выражение лица Руэри, Айрен замолкла.
Прикрыла глаза и нащупала руку брата, лежавшую на одеяле. Крепко сжала.
Когда Айрен поняла, что Руэри не отступится от своей задумки, она не знала, что делать. На самом деле у неё не было никакого желания рассказывать об этом отцу. Князь Лонан всё больше разочаровывался в своём пасынке, и Айрен вовсе не хотела, чтобы его отношение к Руэри стало ещё холодней.
Но она уже поняла, что Руэри собирается открыть разрыв. Поняла она и то, что только взрослый и опытный варлок сумеет этот разрыв закрыть.
Не так уж много времени потребовалось на то, чтобы выбрать того из учителей, кому она доверяла больше других. Нинен понимал её куда лучше Конлаэда, и Айрен знала, что он не сможет отказать.
Когда же Айрен отыскала место проведения ритуала и увидела, как Лейн из дома Золотого Рассвета падает на колени, поражённый ударом завесной твари, сердце её подскочило к самому горлу и замерло. Будучи дочерью князя Лонана, Айрен очень хорошо представляла, какие последствия может иметь всё происходящее. Если что-то случится с сыном дома Золотого Рассвета, его гордый отец может потребовать любой расплаты. А первым, на кого падут обвинения, станет Руэри.