Джек медленно провёл пальцем по капоту, ощущая холод металла.
– Люди любят эти игрушки, да? – пробормотал он, качая головой.
– О, ещё как, – усмехнулся Фил, садясь за руль. – Машины – это не просто средство передвижения. Для них это статус, власть, символ успеха. В нашем мире это пустяк, но среди людей – это один из способов управлять ими.
Джек сел в пассажирское кресло, и мягкая алькантара тут же обволокла его тело. Фил нажал кнопку запуска, и мотор взревел, словно проснувшийся зверь.
– Пристегнись, мальчик, – ухмыльнулся он.
Машина с диким ревом сорвалась с места, и мир вокруг превратился в размытые полосы света.
Город в движении
Фил мчался по широким улицам Лос-Анджелеса, плавно лавируя между машинами, словно танцор, знающий каждое движение партнёра. Джек чувствовал, как мощность машины сливается с дорогой, как скорость становится частью его самого. Ветер бил в окна, не в силах прорваться внутрь, а за бортом сменялись улицы, районы, люди…
– Посмотри на них, – сказал Фил, едва касаясь руля. – Люди всегда куда-то спешат. Они живут так, словно завтра никогда не наступит. Всего несколько десятков лет – и их нет. И всё равно они продолжают строить, бежать, жадно хвататься за жизнь.
Джек молча наблюдал за уличными фонарями, которые вспыхивали и исчезали, словно звёзды, падающие с небес.
Ночной Лос-Анджелес был… другим.
Днём он был загруженным, душным и суетливым. Но ночью он оживал в новом свете.
Здесь клубы мерцали неоновыми огнями, бары были наполнены громким смехом и музыкой, которая пульсировала в такт сердцебиению города. На тротуарах прохожие двигались бездумно, уткнувшись в телефоны, или же весело болтали в компаниях, не подозревая, что в их мире есть нечто большее.
Джек видел всё иначе.
Он ощущал запахи – пот, алкоголь, возбуждение, страх. Он слышал сердца, которые колотились в груди людей, иногда слишком быстро, иногда размеренно. Он чувствовал потоки энергии, которые пропитывали этот город – желания, амбиции, страхи, страсть.