У неё язык не поворачивался назвать его братом, как бы часто он не просил об этом. Он улыбался, гладил её по голове, но она видела, как чёрные тучи кружат возле него, а в глазах такие черти, что ей было страшно, если вдруг они решат выйти наружу.
– Ангел, родная, – в голосе Дьявола прозвучала нежность, которую он Девил не стеснял продемонстрировать ее, не пытался прятаться за маской смертоносного главы, – у нас гости. Ты видишь.
Он кивнул на отца Айлы.
– Я вижу, – его супруга повернулась и в ответ кивнула на саму Айлу. – Милый цветочек у нас в саду.
– Да? Я не заметил.
И он не врал. Айла знала, что он на самом деле не обратил на нее внимание. Она не просто его не заинтересовала. Она была пустым место для этого мужчины. Эти слова кажется успокоили девушку. Ее поза расслабилась.
– Ангел, иди ко мне.
Он протянул ей руку и она словно ласковая кошечка направилась к нему, покачивая бедрами. Их синергия завораживала взгляд. Девушка устроилась на подлокотнике, в то время как Дьявол поднес ее ладонь к лицу, нежно целуя в самом центре.
– Как мой наследник?
– Наконец заснул. Почему он засыпает только у меня на руках? – нотка возмущения была разбавлена отчетливой ноткой любви.
– Собственник, как и его отец, – самодовольно хмыкнул Дьявол, а затем с его лица слетели все нежные эмоции, когда он посмотрел на своего гостя. – Ты получил ответ. Твое подношение отклонено.
Айла задохнулась от этих слов. Как будто кто-то резко и жестоко толкнул ее кулаком в живот.
Ее ждет гнев отца.
Ее ждет возвращение Маркуса.
Ее ждет жизнь с клеймом безумной.
– Это приведет к войне! – брюзжит ее отец, нервно дергаясь на диване.
Его пальмовую ветку только что растоптали, как и гордость главы клана. Это худший из вариантов, которые она предвидела.
Неожиданно по ее спине пробежал холодок, заставляя превратиться в каменную статую. Интуиция включила сигнал тревоги и в голове, сверкая красным, закрутилась вопящая лампочка. Сзади нее послышалось сдавленное рычание собак. Затылок начал покалывать. Ей пришлось сдержать дикое желание повернуться, когда возле нее прозвучал низкий мужской голос:
– Я заберу ее себе.