Наконец, Чжао Цян кашлянул и низким, твёрдым голосом объявил: «После тщательного обдумывания я решил отправить вице-президента Чжан Пина во Внешнеторговую палату для согласования и подписания с Ван Цяо этого крайне важного договора». Его слова вызвали лёгкое волнение в зале, присутствующие переглядывались, в глазах их читались удивление и догадки.
Вице-президент Чжао Лэй, сидевший на другом конце стола, мгновенно помрачнел, лицо его стало таким мрачным, что казалось, с него вот-вот польётся вода. Он расширил глаза, пристально глядя на отца Чжао Цяна, и невольно сжал кулаки под столом, суставы побелели от напряжения. С трудом дождавшись окончания заседания, все стали выходить, Чжао Лэй резко вскочил и в два шага догнал Чжао Цяна, с гневом и обидой в голосе спросил: «Папа, что ты задумал? Такую важную, показательную возможность ты отдаёшь какому-то постороннему? Я же твой сын, такое дело, которое принесёт банку славу и расширит связи, должно достаться мне!»
Чжао Цян вошёл в свой кабинет, остановился, обернулся, в его глазах мелькнуло разочарование. Он пристально посмотрел на Чжао Лэя и медленно произнёс: «Ты всё ещё не понимаешь? Инвестиции в Группу Ян-хэ – это было судьбоносное решение для банка, я послушался твоего совета, и что в итоге? Теперь банк в таком положении, разве ты не понимаешь?» Едва заговорив о провале инвестиций в Группу Ян-хэ, Чжао Цян невольно повысил голос, усталость на его лице усилилась, словно он за мгновение состарился на несколько лет.
Чжао Лэй словно задел за живое, лицо его то краснело, то бледнело. Он, выпятив шею, повысил голос, в его словах проявилась вся безжалостность капиталиста: «Хм, прошлые дела лучше не вспоминать, а сейчас-то что? Ты ещё и деньги детям-рабочим в Боливии на зарплату отдаёшь! У нашего банка самих денег едва хватает, а ты помогаешь другим, правильно ли это? Что нам до этих бедных детей, лучше бы эти деньги вложить в прибыльные проекты, может быть, тогда банк и выправится».
Чжао Цян, услышав это, затрясся от злости. Он резко ударил по столу, и документы разлетелись по всей поверхности. «Мерзавец!» – заорал Чжао Цян, глаза его расширились, как у быка, он злобно смотрел на Чжао Лэя. – «Бесчеловечный тип, ты недостоин быть преемником! Наш банк достиг всего этого не только благодаря деньгам, но и благодаря социальной ответственности. Эти дети страдают, а мы можем просто стоять в стороне?»