Удивительно, но речь шла о сорокапятилетнем мужчине, Томасе фон Линдене, будущем муже Изабеллы. Когда тебе двадцать, все мужчины, что старше на пару десятков лет, представляются уже глубокими старцами. Они ходят в солидных костюмах, ведут скучные разговоры о финансах, биржах и акциях, а самым эксцентричным их развлечением является участие в ежегодном Женевском автосалоне. А вечером такой муж возвращается в свой шикарно обставленный особняк, пьет в кабинете виски со льдом и уходит в свою, отдельную спальню. Разве может случиться страсть с таким мужем? Да и может ли вообще у него что-то получиться в постели?
– Ну, Томас-то точно не сможет, – хихикнула Сандра, – в таком возрасте это просто невозможно, физически невозможно. Так что тебе нужно успеть схватить от незамужней жизни все, чтобы потом хоть на пенсии вспоминать эти голодные игры.
– Но что скажет Томас, если я поеду исполнять эти самые желания всего за месяц до свадьбы?! Про помолвку же уже раструбили газеты, они-то точно все пронюхают.
– Любовник без любви, это как тарелка без стейка: можно облизывать до бесконечности, но никогда не наешься, – задумчиво сказала Сандра, глядя куда-то в небо. Но потом оживилась и добавила: – А газетчиков я беру на себя! Мы им сами будем скидывать нужные фотографии через моего агента, так что никто и носа не подточит!
– А Томас ничего не будет знать! – Берта деловито сложила руки на груди. – Во-первых, мы все предусмотрели: официально ты едешь со мной к кузену Кевину на Маврикий, а уж я-то, поверь, смогу выкрутиться на любом допросе, если Томас мне его устроит. Во-вторых, он мне его точно не устроит, потому что мы все знаем: ваш брак – это просто выгодная сделка между ним и твоим отчимом, от которой каждый получит лишь то, что в его интересах, а ты, – она подсела к Белле на лежак и нежно погладила ее по щеке, – прости, детка, но ты не более чем разменная монета в этой большой игре.
– Да, да, – добавила Сандра, – точно так же, как твоя сестра Бриджит: была удачно выдана за Шейха Али Абаза для укрепления связей с саудитами, – так и ты, милая, будешь связующим звеном твоего папаши и DeuscheBuhBank. Прости, дорогая, что опять напоминаю тебе об этом.
– Да я и не забывала, – в голосе Беллы промелькнула тонкая нотка грусти, – ну что поделать, буду продолжать род несчастных женщин в золотых клетках. – Она задумчиво покачала головой, взяла со столика рюмку текилы и одним глотком выпила ее. – Зато мы все будем жить в Шермшире, и какая мне будет разница, кто мой муж, если со мной будете вы, мои любимые, мои самые-самые! – Сказав это, она заключила Берту в крепкие объятия.