– Так, может, уже можно выходить из гипера самим, не дожидаясь, пока нас выкинет из-за закончившейся энергии?
– Можно. Но он советовал уйти как можно дальше. Так повышается шанс попасть в пространство галактики, а не в темную материю между ними. Это, конечно, не смертельно, но придется снова разгоняться. С топливом для маршевых двигателей, как ты помнишь, у нас не слишком хорошо.
– Это да. Максимум на один разгон, в нормальном потоке энергий.
– Все, я спать. Боль медленно стихает. Надеюсь, я сегодня высплюсь.
Я не решился идти ногами, на гравиплатформе добрался до своей каюты, и только тут, кряхтя от уже терпимой боли, перебрался на кровать. Наверное, надо было отправиться в медотсек и уснуть в капсуле, но я так долго там находился, что уже не мог видеть ее прозрачную крышку. Мне «до зуда в коренных зубах» хотелось выспаться, как это делают нормальные люди, и не чувствовать себя лабораторным испытуемым. Возможно, боль настолько сильно меня измучила, или я действительно устал – дальше некуда, но стоило найти положение, не рвущее меня на части, как я вырубился. Просто провалился в сон, и не просыпался даже, несмотря на приснившийся почти кошмар. Мне снились щупальца, тянущиеся ко мне, темнота поглощала все, и меня в том числе, миленькие тритончики перерождались в каких-то головоногих чудовищ со светящимися глазами и тут же пожирались еще большими насекомыми. Короткие и жуткие видения сменяли друг друга всю ночь. Но, несмотря на все это, когда открыл глаза, я понял, что выспался, и чувствую себя великолепно. Судя по всему, я крутился на кровати, так как одеяло было скомкано и находилось в ногах. Вот теперь это точно, как на Земле. Я всегда крутился, как юла, во время сна.
– Дин! – Позвал я искин нейромодуля. – Сколько я спал?
– Ну и горазд же ты поспать, почти восемнадцать часов. Я уже думал тебя будить.
– Зачем?
– А физиологические потребности? Или ты перестал их испытывать?
Стоило ему напомнить о том, что человек – существо биологическое, как я сразу испытал целый букет потребностей. Естественно, мой мочевой пузырь, на пару с кишечником, требовали переместить организм в гигиенический отсек каюты. Желудок сообщал, что пустота не является его нормальным состоянием и, если я ему не предложу что-то переваривать, то он начнет жрать сам себя. Кожа и волосы требовали: сначала душ, потом еда. Принимать пищу, когда у тебя на голове «гнездо глухаря», и не в виде салата, а почти в природном исполнении – просто омерзительно. Как же это замечательно – чувствовать не боль, а потребности нормального живого тела. Мочевой пузырь напомнил, что он первый в списке требователей, и, на автомате взяв меч Амаэ, в чем мать родила, я отправился в туалет. Мельком увидев себя в зеркале, подумал с усмешкой: «Гол, но вооружен и опасен». Прием душа в виде теплого тумана отозвался сожалением по струям воды в душевой капсуле Предтече, и переживанием о том, как там дела у Ярила и Живаны. Все ли у них в порядке? Прорыв ловушки – это только первая часть, надо еще успешно выйти из гипера в поле вселенной. Понять, где оказались, и вот тогда уже за них можно будет не беспокоиться. Но я все равно не узнаю, как прошел у них переход. Так что остается только верить. Я привел себя в порядок, и теперь разглядывал то, во что превратилось мое тело. Конечно, я не могу похвастаться фотографической памятью того, как выглядел в двадцать пять, но то, что не так – это точно. Я смотрел на отражение молодого, худого, с бледной натянутой кожей и заострившимся подбородком, парня. Нет ни мышечной, ни жировой массы, нет густых волос и смуглого оттенка кожи. Вроде бы и похож, но и совершенно другой, особенно глаза, в двадцать пять – я таким взглядом не обладал.