– Но так нельзя, – едва слышно простонал в толпе какой-то старенький лепрекон. На него сразу же зашикали окружающие. Все боялись повторения судьбы несчастного эльфа, бездыханное тело которого так и осталось лежать на снегу.
– Я буду следить за каждым вашим шагом, – предупредил Аларикус. – Всех ослушавшихся я изгоню из леса немедленно. А тех, кто посмеет взбунтовать – уничтожу на месте.
Лесные жители не верили своим ушам. Им казалось, что все они попали в чей-то дурной сон.
Аларикус обвёл тяжёлым взглядом разом сгорбившуюся толпу и медленно отчеканил:
– Запомните! Я. Ваш. Бог.
Ответом ему была тишина. Но Аларикус остался доволен произведённым эффектом. Он ухмыльнулся, и снова соорудив вокруг себя пылающий ореол, удалился вглубь леса.
– Он свихнулся, – обречённо констатировал тот самый старый лепрекон, когда маг окончательно исчез из виду. – Аларикус сошёл с ума!
Все, в общем-то, были согласны с лепреконом, они и сами уже пришли к таким выводам. Но что толку? Одними выводами мир и покой в родной лес не вернёшь.
К счастью, Фрейя в ту злополучную ночь была в Большом мире. Но она, конечно, всё равно узнала о происшедшем, просто на пару суток позже, чем остальные лесные обитатели.
Поэтому давайте тоже пока оставим Мир теней – ему и без нашего пристального внимания сейчас не сладко. Перенесёмся в суетную и бурлящую московскую жизнь, приземлённую, понятную и напрочь лишённую хоть какой-нибудь магии.
Дабы не потерять рассудок от осознания собственного бессилия и перманентного гнетущего чувства тревоги, Фрейя запретила себе думать о случившемся с Керном больше одного часа в день. Как у хрупкой цветочной феи мог оказаться такой стальной характер? Не иначе как дело в её имени – имени Великой Богини.
По-прежнему активно занимаясь своей подопечной, Фрейя почти не располагала свободным временем для горьких размышлений и воспоминаний, приносящих ей отныне одни страдания. Так теперь у них и выходило: Фрейя помогала Оле наладить жизнь, а Оля помогала Фрейе не уйти на дно отчаяния.
Как вы уже знаете, феям запрещено показываться своим протеже. Точнее так – люди не увидят фею, пока фея сама этого не захочет. Но теперь, когда Иоланта официально «уволила» Фрейю с её работы по улучшению и приведению в порядок человеческих судеб, у неё появилась долгожданная свобода действий. И что же вы думаете в первую очередь сделала Фрейя?