– Твое обучение подошло к концу. – Надежда замерла от этих слов, а улыбка медленно сползла с ее лица. – Скоро начнут приезжать новые воспитанницы…
Отчаянно не понимала, что хочет донести Нина Павловна.
– Вы хотите меня выгнать? – спросила она, а в глазах застыли предательские слезы.
– Конечно нет, – поспешила заверить заведующая, но не успела Надежда выдохнуть с облегчением, как добила новой информацией: – Но я связалась с твоим опекуном, и он сказал, что скоро приедет за тобой.
– Что? – воскликнула Надя пораженно и рефлекторно отшатнулась, едва не упав со стула. При одной мысли о встрече с этим человеком становилось дурно, а внутри все тряслось от волнения. – Нет, – с ужасом закачала головой. – Вы не можете так со мной поступить!
Надежда видела его лишь однажды на похоронах своей матери, но так и не смогла забыть. Его образ врезался в память, пугая и притягивая одновременно. Он был просто бесплотным воспоминанием, недосягаемой мечтой и никогда не должен был обрести реальную оболочку. Она не готова была к встрече.
– Надюш, успокойся.
Нина Павловна встала, налила воду из графина и подала ей стакан. Присела рядом и приобняла за плечи. Прекрасно понимала волнение воспитанницы, но не могла поступить по‑другому. Как бы ей ни хотелось, но оставить девочку у себя не имела права.
– Вы же обещали, что я смогу остаться здесь и преподавать…
Надежда умоляюще смотрела на нее, разрывая сердце в клочья, но Нина Павловна нашла в себе силы не идти на поводу у эмоций. Слушала лишь голос разума и оставалась непреклонной.
– Это нечестно по отношению к тебе, – мягко улыбнулась, сильнее сжала хрупкие плечики и прикоснулась губами к макушке. – С твоим талантом художника ты достойна большего…
– Я не хочу большего! – воскликнула Надежда, глотая слезы. Не понимала, за что с ней так поступают. – Пожалуйста, не выгоняйте меня. Я хочу остаться!
– Я не могу тебя оставить…
– Почему?
– Потому что есть закон. И я не могу его нарушать.
– Это несправедливо, – плакала Надя, размазывая слезы по лицу. – Я не хочу.
Казалось, жизнь кончилась и дальше уже ничего не будет. Вся ее вселенная заключалась в этой небольшой школе‑интернате, в которой она училась вот уже шесть лет. А что за ее пределами, даже не представляла. Ей нравился этот крохотный мирок, в котором чувствовала себя спокойно и защищено.