Лайлих медленно в примирительном жесте поднял на уровень лица руки с открытыми ладонями.
– Я пришёл к вам с миром,– сказал он как можно добродушней.– Давайте не будем причинять друг другу зла. Причин для этого нет никаких.
Переводчик под воротом его облегающей рубашки ответил лишь лёгким потрескиванием и умолк. Он ещё не приспособился понимать местную речь. Местные вообще не произнесли ещё ни слова. Как тут без малейшей зацепки поймёшь на каком языке с ними разговаривать?
На мгновение сердце Лайлиха больно сжалось в груди. А вдруг они ещё не изобрели свой язык? Можно, конечно, и жестами объясняться. Но это не то. Жесты не всегда правильно понимаются. А им, людям из разных миров и эпох даже в нормальном голосовом общении понять друг друга было бы ох как непросто. С другой стороны, если нет иного способа придётся налаживать контакт как получается.
Казалось аборигены стали чуть менее напряжены и как-то уже внимательней смотрели на странное существо в странной коже. Оно говорит. Не понятно что, но это однозначно человеческий голос, приглушённый колпаком на его голове. Да, и сквозь прозрачную стенку колпака виднеется почти такое же как у них человеческое лицо. Не такое заросшее, обветренное и опалённое солнцем как у них, а гладкое и мягкое, как у младенца, но всё же лицо взрослого человека.
Один из одетых в кожаные шорты и портянки вложил в колчан стрелу, лук надел через голову дугой за спину, вытащил из-за пояса нож из уже знакомого грубой обработки металла и осторожно выдвинулся в сторону Лайлиха. Оставаясь в метрах пяти от пришельца и, держа оружие на изготове, он стал ходить полукругом, изучающе всматриваясь в чем-то напоминающую его собственную фигуру.
– Я не собираюсь делать тебе ничего плохого,– с прежним дружелюбием вновь заговорил Лайлих.– Я человек,– он ткнул себя пальцами в грудь и ими же указал на парня с ножом:– Ты тоже человек. Мы с тобой люди.
Парень замер. Сдвинув брови, он ещё пристальней уставился на явно говорившего с ним, пока наконец командир звездолёта не сообразил улыбнуться и осторожно короткими движениями помахать одной кистью руки:
– Привет. Меня зовут Лайлих.
Владелец ножа достаточно долго, не сводя глаз с пришельца, размышлял над тем, что слышит от него ни в коем случае не звуки животного, хотя и какую-то неудобоваримую тарабарщину. Придя к какому-то правильному для себя решению, он махнул ножом и головой в сторону, откуда он со своими приятелями несколько минут назад появился, что можно было понимать только как приглашение следовать за ним в лес. Он туда и пошёл, сначала пятясь, видимо из опасения как бы на него не напали со спины, потом как и положено человеку лицом вперёд.