Но в душе его затаилась тень сомнения. Что, если не услышат они? Что, если уже отвернулись?
Тьма сгущалась. Меж деревьев загорались первые огоньки. Ветер принёс протяжный гул рогов.
Они шли.
Княжий терем был самым высоким строением в граде. Срубленный из вековых сосен, он стоял у центральной площади, окружённый деревянными стенами, резными столбами с волчьими головами. Внутри пахло дымом, хвоей, воском свечей, горячим мёдом. Стены украшали шкуры медведей, щиты, мечи, трофеи, добытые в битвах.
За столом, тяжёлым, как сам Велиград, сидел князь Сварог. Могучие плечи его покрывала медвежья шкура, ладони – грубы, с шрамами, а взгляд тяжёл и глубок. Напротив его сидела княгиня Велеслава, с очами, что видят глубже, нежели обычные смертные.
– Парень-то вымахал, – пробасил Сварог, поднеся ко рту кубок. – Только шлем на нём, будто горшок на малом отроке.
– А меч держит крепко, – усмехнулась Велеслава, доливая мёд. – В крови твоей – жар, в моей – разум. Узрим, что перевесит.
Дверь распахнулась, и вошли двое.
Остромир – рослый, плечист, рыжебородый, с голосом, подобным грому. Ведань – худ, быстр, сметлив, с ножом в руках, что никогда не был спрятан в ножны.
– Радиборе, како духом? – ухмыльнулся Остромир. – Готов ли креститися? Али вновь в рощах на колени падать пред истуканами?
– Лучше сам испытай, – усмехнулся Радибор. – Авось первым из Велиграда в рай ворота откроешь.
Остромир засмеялся, но в очах его плясала тень.
– Ведань, не стой как пень в поле! – рявкнул он. – Час не ждёт!
– А я, стало быть, на украшение сгодился? – фыркнул Ведань. – Ладно, погляжу, чем тебе голову спасать, коли дрогнешь.
Смех звучал в их голосах, но под ним – сталь.
У колодца стояла старая Груня, знахарка. Вода в ведре была черна, как ночь.
– Вижу огонь круг тебя, княжич, – хрипло молвила она. – Но не огонь битвы, а судьбы. Стезя твоя уж проложена, а ноги твои лишь ступили на неё.
– Груня, полно тебе речи молоть, – усмехнулся Ведань. – И без того веселье скудно.
– Боги слышат тебя, княжич. Но услышишь ли ты их?
Она исчезла во тьме.
Радибор сжал меч.
Тишина.
И тогда, вдалеке, прозвучал рог.
За границей леса двигались они.
Всадники в рогатых шлемах, с мечами тяжкими, со стягами алыми.
– Час пришёл, братие. Боги узрят наш подвиг.