– Привет, – сказал он. – Сейчас Рождество, две тысячи двадцать пятый почти закончился. Меня, дорогой потомок, уже достало повторять это из года в год, надеюсь, записываю видео в последний раз.
Дима видел много стариков – среди клиентов Самойлова в основном они и попадались. В их городе редко кто доживал до девяноста, а уж за сотню, считай, никто не переваливал, и как выглядят люди такого возраста, он представлял. А этот предок, которому было сто десять лет, выглядел куда лучше, чем здешние пенсионеры в семьдесят.
– В общем, дорогой потомок Афанасия Куприна, фактически мы чужие люди, – продолжал живчик, – но формально ты мой правнук. Почему так, ты ещё поймёшь, а пока отнесись к моим словам со всей серьёзностью.
И он поднял указательный узловатый палец вверх.
– Раз ты смотришь это видео, то я уже подох, точнее, моя здешняя оболочка мертва, а ты получил от меня подарок. Наследство, так сказать. Если бы не обычай, о котором ты ещё узнаешь, хрен бы тебе чего обломилось, но раз повезло, пользуйся.
Старик вытащил из кармана кругляш, повертел, подкинул на ладони.
– Это, Дмитрий, ценная вещь, смотри не просри её или не продай кому-нибудь, а то я знаю вас, босяков, чуть что, бежите в ломбард. Ты вроде парень не дурак, как я выяснил, и живёшь своим умом, так что поверь, истинная цена этой штуки поболее, чем ты можешь представить. Намного больше. Главное, не доставай монету из упаковки прежде, чем поймёшь, что это такое. А если достал, то постарайся не поцарапаться об иглу.
Старик показал лицевую часть монеты с двумя линиями.
– Когда я получил первый пропуск, то наделал много ошибок, и только чудом удержался в программе. Как их избежать, я тебе вкратце расскажу, а уж сделаешь ты так или по-другому, твоё дело. Ты уже, наверное, разобрался, что монету надо вставлять в планшет, иначе бы не смотрел на меня. Открой инструкцию, там самая главная штука, это табличка в конце. Количество единиц, которое написано на монете, ты можешь в ней распределить. А теперь внимательно, очень внимательно слушай!
Старик наклонился вперёд, так, что лицо заняло большую часть картинки. Взгляд у Куприна-старшего был строгий и въедливый.
– У тебя есть почти сто пять тысяч единиц, это много, очень много для человека с мозгами и почти ничего для идиота. Оставить больше тебе не могу, у самого и так впритык, но для первого раза тебе хватит. Самая ценная и важная деталь – оболочка. До пятнадцати тысяч стоит ходячий труп, не поскупись, и отдай за неё хотя бы тысяч пятьдесят, а лучше – семьдесят. Отличный экземпляр обошёлся бы тебе минимум за двести тысяч, в некоторых мирах и за миллион заходит, но тебе хватит просто хорошего.