– Лейтенант Гаспарян, – милиционер приложил руку к фуражке, придерживая портфель другой рукой. – Соболев Николай Павлович?
– Он самый, – отпираться было глупо, лейтенант отлично меня знал, а раз спросил, значит, порядок такой.
– Пройдёмте в квартиру.
Стоило мне открыть дверь, участковый меня придержал, достал из портфеля лист бумаги.
– Ознакомьтесь, гражданин Соболев, – сказал он. – Постановление о проведении обыска. Вот понятые, товарищи Зайкин и Усенко. Сами отдадите, или будем искать?
– Что искать-то? – не понял я.
Гаспарян вздохнул и вытащил из портфеля вскрытую упаковку цианокобаламина с зачёркнутым названием, показал почему-то не мне, а понятым.
– Вот фамилия на обратной стороне – Соболев. Ваша фамилия, гражданин?
– Моя, – я подвёл лейтенанта к столу, показал на ящик, – всё здесь. Это витамины, гражданин начальник, Бэ–12, от пелагры и поражения печени.
Участковый спорить не стал, одну пачку, запечатанную, положил в пакет, другую раскрыл, пересчитал ампулы, продемонстрировал Зайкину и Усенко, эти двое закивали, оставили на планшете отпечатки.
– Пройдёмте в отделение, гражданин, – предложил лейтенант, – там продолжим.
Отделение находилось в соседнем с библиотекой здании, так что идти долго не пришлось. Понятые отсеялись по дороге, а мы с лейтенантом зашли в небольшую комнату, где на столе лежали картонные папки, набитые листами бумаги. Такие же папки аккуратными стопками лежали в шкафу, на шкафу, на подоконнике и в углу комнаты.
На предложение пройти в ближайшую аптеку лейтенант мне зачитал протокол допроса двух пионеров, которые во вторник с галлюцинациями попали сначала в больницу, а потом – в психоневрологический диспансер. Анализы никаких результатов не дали, и только сегодня эти двое пришли в себя и рассказали, что зашли в гости к своему однокласснику, похитили упаковку неизвестного лекарства и в тот же день его попробовали.
– По одной ампуле на каждого, – строго сказал участковый. – Что в них, гражданин? Какой-то наркотик?
Вот даже если бы я знал, не сознался. Повторил Гаспаряну ту же версию, что и соседу, про секретную лабораторию, которая делает для бывших космонавтов специальные составы от последствий космических болезней.
– Как оно действует на детей, не знаю, возможно, что и галлюцинации, и бред вызывает, но вы поймите, товарищ лейтенант, это лекарство узкой направленности, оно для других, может, и вредное, там ведь не просто так именно моя фамилия написана. Я когда из больницы пришёл, в моей квартире соседи рылись, они, наверное, и взяли.