Писатель для писателей – это, кстати, уровень. Обычно большинство писателей не читает сочинения своих собратьев. Как говорила Анна Ахматова: «Вы разве не замечали, что поэты не любят стихи своих современников? Поэт носит в себе собственный огромный мир – зачем ему чужие стихи?». Раз ты способен заинтересовать этих самых писателей, значит, в тебе что-то есть. А широкая публика подождёт. Нобелевка заставит читать всех твою книгу, дабы казаться умнее, чем на самом деле.
Писатель писателю часто недруг, более завистливых людей не часто встретишь. А если в семье два писателя? Бог наделил талантом обеих: Марину и Анастасию Цветаеву. Судьба Аси не менее поразительна, чем её знаменитой сестры. Может, даже, благодаря Асе, мы знаем и любим Марину Ивановну. Она пожертвовала своим собственным даром, чтобы посвятить остаток жизни после лагерей и ссылок увековечиванию памяти родной сестры. Её судьба не менее трагична, чем у сестры. Спрашивается, за что – за то, что поэт? Ведь в России во все времена поэт – это больше, чем поэт.
Она имела мужество жить вопреки всеми и долго. Лариса Бравицкая: «Второй арест в 1937, в Тарусе, по обвинению к причастности уже к мифическому «Ордену Розенкрейцеров», созданному всё тем же несчастным «советским масоном» Зубакиным. Вместе с Асей арестовали её сына Андрея, случайно оказавшегося в гостях у матери со своей невестой. Во время ареста конфисковали и уничтожили все её литературные труды». Система не только ломала, уничтожала самих людей творческих, предавая забвению всё, что с ними связано. Оставалось становиться «инженерами человеческих душ» или заводить «синюю папку».
«Зубакина расстреляли, Асе и её сыну дали по 10 лет лагерей. Срок отбывала в Амурлаге. Поломойка, кубовщица на кирпичном заводе, чертёжница, чтобы не сойти с ума, пишет стихи, рисует – 900 портретов женщин-заключённых. Страшную правду о сестре узнает только через 2 года, после самоубийства Марины. Стихи тут же иссякнут. Только через 31 год напишет свое последнее стихотворение Мне 80 лет».
Только в 54-м году она обретает свободу. Ей уже 60. «Потом, переезжает в Москву и доживает свой длинный век в маленькой однокомнатной квартирке, пытаясь восстановить по памяти произведения, изъятые и уничтоженные при аресте, пишет книги «Старость и молодость», «Неисчерпаемое», «Моя Сибирь», «Воспоминания», в годы перестройки добивается реставрации особняка и создания музея сестры. Открытие «Дома-музея Марины Цветаевой» состоится за год до смерти Анастасии. Она переживёт сыновей. И всё-таки, прожив тяжелейшую жизнь, тюрьмы, лагеря, нищету, голод, смерть родных и любимых, получая копеечную пенсию, в свои 98 лет, она сохранила силу духа, чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Выходила во двор, садилась на скамейку и говорила: «Я вышла в счастье ветвей…». «Я в несчастной жизни моей была – счастлива!».