Война пришла внезапно, как солнечная вспышка. Когда марсианские повстанцы взорвали посольство Объединенного Правительства Земли на орбите Марса, Сильвер-Сити замер. Но не от страха – от надежды.
Бар «Кратер» вонял сыростью, дешевым синтетическим виски и потом. Стены из лунного реголита, возрастом в миллиарды лет, были испещрены граффити: «Свобода Луне!», «Долой Землю!».
Я, лейтенант лунных вооруженных сил Григорий Бронт, позывной «Призрак», протискивался сквозь толпу мажоров в скафандрах с бриллиантовыми заплатками, которые прилетели сюда сделать фото на фоне Земли, словно та зелено-голубая мразь была арт-объектом, а не тюремщиком.
– Эй, очумелые! – рявкнул я, спотыкаясь о робота-официанта. – Ваш коктейль «Лунный закат» стоит как месячная зарплата здешнего шахтера!
Меня проигнорировали. Как всегда.
Пробираясь через толпу, я случайно задел локтем хрупкую фигуру, спрятавшуюся в углу бара. От неожиданности она оступилась и чуть не упала, но я успел подхватить ее за руку.
– Осторожнее, сладкая! – прошипел я, пытаясь разглядеть лицо в полумраке. – Не желаешь познакомиться с лучшим танцором на этой вечеринке?
От количества выпитого, мне казалось, что это лучшее, что я когда либо придумывал.
– «Сладкая»? – ее голос дрогнул, а прищуренный взгляд стал пронзительным, будто она хотела прожечь взглядом дыру в моем скафандре. – Ты даже не помнишь моего имени, да?
Девушка подняла голову, и в тусклом свете неоновой рекламы я узнал ее. Взлохмаченные каштановые волосы, большие карие глаза… Мы встретились однажды в одном из отсеков Сильвер-Сити, когда я был на дежурстве. Шелковые простыни, тусклый свет… Ухх…
Это было давно – еще до того, как я получил звание лейтенанта.
Я открыл было рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но она не дала мне этого сделать. Ладонь девушки со всего размаху врезалась мне прямо в щеку. Звук пощечины эхом прокатился по бару, а я только машинально потер место удара.
– Лина? – выдохнул я, наконец вспомнив ее имя. – Или… нет, кажется, ты говорила, что тебя зовут Лора?
Ее глаза вспыхнули гневом, и я понял, что ошибся снова. Девушка фыркнула, развернулась на каблуках своих высоких ботинок и исчезла в толпе, оставив меня стоять с глупым видом и горящей щекой.
За стойкой, где синеглазый киборг-бармен протирал стаканы тряпкой с пятнами неизвестного происхождения, ко мне пристроился Марк – мой старый друг, а ныне связной подполья. Его лицо, изрезанное шрамами от нескончаемых потасовок с лунной полицией, было бледнее реголитовой стены бара.