Одни вина заканчивались – другие приходили им на замену. Но однажды, примерно восемь лет тому назад, пополнение коллекции вин прекратилось. В тото год папа отправился покорять Амазонию. И с тех пор ни одной новой бутылки ни заносилось туда, ни выносилось оттуда. Так винный погреб и замер, до сегодняшнего дня.
А сейчас мне предстояло впустить в эту святую святых незнакомого господина Советника… Внутри у меня появилось неприятное тянущее чувство, как будто я собираюсь сделать что-то не очень хорошее. Но я подавила его, убедив себя, что это очень мудрое решение – завлечь господина Советника в лапы коварного бога Бахуса.
Вернувшись в гостиную, мне пришлось разыграть маленькую сцену.
Я взяла с подноса бокал вина, начала его разглядывать и обнюхивать.
– Слуга, – сказала я, – Вы, похоже, опять не то вино принесли из погреба. Это я собиралась выкинуть. Оно просроченное. Надо было принести то. Опять вы все напутали! А говорили, разбираетесь! Полюбуйтесь теперь, как раскраснелся после него господин Советник! У него же жар! Не приведи бог, случится удар. Что мы тогда скажем его супруге? Да и в Департаменте нас отругают…
Услышав про супругу, господин Советник сразу приосанился, опасливо огляделся по сторонам и отодвинулся от Аниты.
Анита же, оторванная от приятного занятия по совращению чужого мужа, немедленно принялась ощупывать у него лоб, на предмет жара. В ходе осмотра рукой и губами, она сделала заключение, что он здоров:
– Да всё у него нормально! – сказала она, – Сами проверьте!
Но я уже тащила господина Советника за рукав, в сторону винного погреба, чтобы он, своим наметанным глазом – и не только глазом – помог мне выбрать подходящее вино. А то сама я в этом ничего не понимаю. А Слуга мой – тем более.
– Пойдемте, пойдемте, Советник, – приговаривала я, пока волокла его в погреб, – А то уже чувствую, как от этого просроченного вина у меня начинается ипохондрия. Анита с него скоро начнет сдирать с лица кожу, думая, что это маска… Надо побыстрее выбрать нормальное, пока остальные гостьи застряли дома за вышиванием…
– Эгоистки, однако… – вяло сказал господин Советник и послушно поплелся за мной в погреб.
А дядюшка Карл был оставлен снимать с Аниты шелуху, при помощи Софокла, Плутарха и Аристотеля.
Вот, между прочем, не зря я пригласила Дядюшку! Будем надеяться, он, своими глубокими познаниями в древнегреческой философии, обогатит разум Аниты. И она как блеснет перед Пигмалионом!